Профессорская дружка

— Бедственной натуре, — поправил он и потянулся пригладить мои локоны: — Ну, раз так, тогда я исполняю одно твое желание здесь и сейчас! — Взял за подбородок и заглянул в глаза со смешком: — Есть что-нибудь маленькое, быстро исполнимое, что очень нужно тебе?

— Розы, — сказала, как на духу, и испуганно прикрыла рот ладошкой, потому что глаза девятого стали в два раза больше. Невольно спросила: — А что, цветы попросить нельзя?

— Ну… — Он развел руками и признался с усмешкой: — Я был уверен, что ты опять попросишься в лабораторию.

— В нее я в любом случае попаду, а вот розы…

Мой маг-опекун удивленно вскинул брови, а я вздохнула и не стала говорить, что мне цветов не дарили никогда. Одногруппники из Академии Воздушных Потоков воспринимали меня целеустремленной и пробивной, папенька не считал нужным баловать, а бывший жених так и вовсе на моих подарках экономил.

— Ясно, — оборвал повисшее молчание стихийник, — вставай.

Он просушил и очистил свои тапочки, протянул мне халат и, дождавшись, когда я его надену, взял за руку. Надо отметить, левой за правую, и в следующее мгновение рядом с нами раздалось:

«Уорд, я так рада, что ты решил преподавать в академии!..» — Голос принадлежал Эвении, и она была счастлива. А вот Ганс был хмур:

«Да, это очень хорошо».

— Дейр! — От удивления я остановилась.

Он обернулся:

— Что случилось?

— Ты до сих пор не снял маячок прослушки с Эви!

— Не было времени, — ответил с досадой и, став с другой стороны, взял мою левую руку. — Там код простой и в то же время сложный… слишком. Чуть позже сниму.

— И не забудь, ты обещал мне его показать.

— Так тебе код сейчас нужен или цветы? — спросил он, прижав переходник к двери.

— Розы.

— Что ж, прошу… — Стихийник открыл предо мной портал и пропустил вперед.

А за дверью оказалась оранжерея, огромная и темная настолько, что ее стеклянный полог растворился в ночной синеве, и растения, что тянулись к нам листьями, казались чудовищами из древних сказок. Звук наших шагов по гальке отдавался зловещим шорохом и скрипом, само дыхание казалось громким, а шепот превращался в неразборчивый гул.

— Что это? — спросила я, когда особенно громкий звук скрипнувшего под ногой камешка превратился в завывание, которое налетело на меня и чуть ли не сбило с ног.

— Не пугайся, это сторож охранной системы Ганса, коротко СОГ.

— Нашего Ганса?

— Нашего, — подтвердил маг, — сейчас дойдем до главного фонтана, и я ее отключу.

— А свет включить нельзя? — спросила я, крепче сжимая его руку.

— Пока нет. Идем.

Мы подошли к фонтану, который мог поспорить своим великолепием с работами скульпторов в королевском дворце. Изящный, мраморный, с жилами переливающихся в темноте сапфиров, он казался нереальным творением природы — раскидистым, окаменевшим деревом, с ветвей которого срываются капли и создают весьма тревожную мелодию бури. Я поежилась, не желая приближаться, а стихийник подошел к этому чуду, опустил руку в воду и весело заявил: «Привет, это я».

В следующую минуту по стеклянному пологу оранжереи заскользили узоры светящихся рун, настороженно шелестящая флора затихла, кусты отпрянули от дорожки, покрывшейся мраморной плиткой, вода в фонтане заискрилась, капли заиграли нежную симфонию, а воздух наполнился дурманящим запахом цветов.

Девятый зажег голубые пульсары-огоньки и протянул мне правую руку, чтобы не разрушить нашу идиллию голосами огневика и металлистки. Кольнула крамольная мысль, что, узнав о маячке, Ганс не обрадуется, хотя… с учетом всех покушений, совершенных на него и Эви, это не лишний источник связи с ними. Думая об этом, я позволила Дейру увести себя в правый проход от фонтана, где он остановился, выжидательно глядя на меня.

— Что случилось?

— Выбирай, — шепнул стихийник, и огоньки, созданные им, засветились ярче, выхватывая из темноты огромные кусты цветущих роз самых разных цветов и оттенков.

— Всевышний! — Я ошеломленно оглянулась, не зная, что сказать, вернее, как потребовать сюда бесплатный пропуск. Здесь были и одиночные розы, и цветочные соцветия с бархатными и почти прозрачными лепестками от бледно-голубых до абсолютно черных красок.

Девятый позволил мне восторженно походить между кустов, а затем потребовал решить вопрос цвета, потому что с количеством у него вопросов нет. В букете роз будет двадцать одна.

— Все! — заявила я.

— Что? — удивился стихийник и рассмеялся: — Рэш, меня собственная мать казнит за вандализм.

— Дейр, по одной розе с каждого куста… — выдохнула я восторженно.

— Их количество превысит твои года, — заметил он с улыбкой.

— Я стойко перенесу это обстоятельство.

Думала, стихийник для срезки цветов использует свои маг-потоки, но девятый, вздохнув что-то о груздях, взял секатор из ближайшей тумбы с инструментами и самостоятельно направился в глубь оранжереи. Полуобнаженный, в одних штанах и тапочках, он смотрелся среди цветов весьма органично, и так же органично его шипение на матросский лад вливалось в музыку фонтана.

А я с самой счастливой улыбкой кружилась, ожидая, когда же он принесет мне букет!