Прогнившие корни. Книга 1

Его мир, омытый кровью, принесённых в жертву душ, стал иным. А демон внутри снова и снова нашёптывал. Так был ненасытен... Он выполнял любой приказ, чётко различимый в его голове. Его снова отгораживало от остального мира прозрачной стеной кокона. Но он готов ждать! Ему всё труднее сдерживать ту силу внутри себя. Она так и рвалась наружу, в надежде поживиться.

Глава 18

16 ноября 2016 год.

Три дня до расплаты.

Слабый свет пробивался сквозь щель в приоткрытой двери, когда она, наконец, пришла в себя. Лежала на узком диване в гостиной и слушала мужские голоса, доносившиеся снаружи. Они спорили. А через секунду дверь распахнулась, в комнате стало светло. Зажмурившись, Лана с трудом приняла вертикальное положение, прижимая ноющую руку к груди.

— Ну, давай, Питер, знакомь меня с твоей очаровательной гостьей, — сказал незнакомый мужчина лет шестидесяти.

Новак назвал имя, тут же вылетевшее у неё из головы и объяснил, что тот больше тридцати лет работает в городской больнице. Это она и так уже поняла, отмечая его белый халат, накинутый поверх голубой рубашки и немного старомодного фасона брюк, очки в толстой оправе и жиденькие волосы на обширной лысине.

— Вам чертовски повезло, что сегодня моё дежурство, милочка. А теперь давайте-ка глянем, что у вас с рукой... — он осторожно снял с неё пропитанный кровью шарф и приподнял её окровавленную кисть.

Лана почувствовала тепло его рук, и сразу стало как-то спокойней.

— Вам придётся потерпеть, будет больно, — говоря это, он с силой надавил на кость. Перед глазами всё поплыло. — Так, ну сразу могу сказать, что дело плохо. У вас перелом ладьевидной кости, милочка. Открытый перелом в результате прямого удара. Предполагаю, что могут быть и отдельные костные фрагменты. Вам надо на рентгенографию, так я смогу понять насколько серьёзно повреждение, иначе впоследствии может произойти не сращение. В будущем это приведёт к нарушению подвижности руки и постоянным болям. Я уже не говорю о занесении инфекции.

— Я не поеду, — упрямо сказала Лана, отстраняясь.

Как она могла объяснить этому человеку, что снаружи бродит маньяк и убийца, и, что в любой момент она может снова оказаться на цепи.

Мужчина кинул быстрый взгляд на хозяина дома, но Новак лишь устало поинтересовался:

— Ты можешь сделать всё возможное здесь?

— Давайте-ка, я вам обоим объясню, к чему может привести отсутствие лечения, — начал тот, бросая на Лану хмурый взгляд из-под очков. — Если вовремя не принять меры, вы навсегда потеряете подвижность руки. Вас будет мучить боль, снизиться диапазон движения запястья, вы даже карандаш не сможете держать, не то, что полноценно выполнять свою работу. Придётся сидеть на обезболивающих долгое время, а может и всю жизнь, — он тут же перевёл грозный взгляд на друга. — Не мне тебе рассказывать, о том, как жить с этим.

— Это самый плохой вариант? — как можно беспечнее спросила Лана.

В её душе творился хаос, но она ни за что не станет показывать, каково ей сейчас. И что причинив себе это увечье, она возможно навсегда лишила себя того единственного, чем дорожила в этой жизни. Работы.

— Это самый вероятный исход! — возмутился её реакцией мужчина. — К тому же вам стоит обработать и зашить эту рану. Чем вы так?          

— Камнем, — от воспоминаний звука ломающейся кости, её передёрнуло.   

— Понятно. Ну, так что? — он переводил взгляд с неё на своего друга и обратно.

— Я не поеду, — упрямо повторила Лана.           

— Вы не сможете писать, — привёл он ещё один аргумент.

— Доктор, я владею двумя руками в равной степени. Так что правая или левая мне без разницы.

— Вы амбидекстр? — удивлённо спросил он, колдуя над своим чемоданчиком. Лана увидела шприц в его руке и по её телу прокатилась волна дрожи, в предвкушении того, как стальная игла пронзит кожу. — Удивительно! Навык врождённый или приобретённый?

— Приобретённый, — пробормотала она, не сводя глаз с кончика иглы. — Моя бабка считала, что быть левшой грех и пыталась отучить меня от этой пагубной привычки.

— Но почему? Уже достаточно продолжительное время не считается не правильным правописание левой рукой, — в его голосе было изумление.

Лана лишь пожала плечами. Она до сих пор помнила, как Агата выбивала из неё эту блажь, как та называла дурную привычку внучки.

«Держи ручку в правой руке, Ланка. Я сколько должна твердить? Я сказала, в правую руку!»