Прогнившие корни. Книга 1

— Я вам уже сказала, что этот человек слишком хорошо был осведомлён обо всех деталях этого дела. Первое, моё голосовое сообщение дяде, — загибала пальцы Лана. — Второе, шахта с туннелем, о котором мог знать только человек побывавший там. Третье, он рассказал о том, что там же держали Томаса. Четвёртое, он был в курсе моего общения с вами. Знал моё имя и имя моего брата, наконец! Этого, что мало?

— Но он ведь не подтвердил, что он тот самый Зима?

Лана нахмурилась, пытаясь припомнить все детали своего разговора с похитителем.

— Я не исключаю того, что у нас появился ещё один фигурант в деле, — задумчиво произнёс бывший следователь. — Вы смогли бы мне описать его голос?

— Голос, как голос: не старый, не хриплый, скорее мягкий.

— Ничего не заметили необычного в речи? Может, какие странности?

Немного подумав, она ответила:

— Нет вроде.

— Ну а кроме болтовни было ещё что-нибудь?

— Был шрам на руке от укуса! — вдруг вспомнила она и показала приблизительное место, чуть выше запястья. — Собачий укус. Довольно старый, ему точно не меньше полугода.

— С чего вы так уверены, что это была собака? Может, шрам оставил человек, похищенный ребёнок, наконец?

Новак разлил остатки кофе по огромным кружкам.

— Нет, — уверенно сказала Лана. — Слишком большая область поражения. Шрам от передних зубов слишком далеко от края, к тому же удлинённый. Человек такой не оставит. К тому же мне приходиться довольно часто видеть похожие укусы.

— Вам лучше знать, — наконец согласился он. — Что-нибудь ещё?

— Он забрал мою сумку и... — она запнулась, вдруг отчётливо осознавая, что на её руке в фиксаторе кое-чего не хватает. — Когда я появилась у вас ночью, на моей руке был плетёный браслет?

— Ничего такого не припомню, — чуть подумав, ответил Новак. — Ценная вещица?

— Лишь для меня. Подарок одного слепого мальчика, — расстроенно проговорила Лана.

Для неё этот браслет из обычного, чёрного провода и искусно вплетённых в него четырёх белых кубиков с выпуклыми буквами её имени, был намного ценнее сумки со всем её содержимым. Она не снимала его шесть лет, с тех самых пор, как в последний раз видела того мальчика.

— Возможно, вы его потеряли, когда выбирались из шахты?    — сказал Новак, беря в руки трость и тяжело поднимаясь из-за стола. — Мне надо уехать на пару часов, а вы располагайтесь.

— Куда вы?

Лана не хотела оставаться одна, но ещё больше она не хотела отпускать этого старика, бродить по городу в одиночку. Ещё ночью она поняла, что они оба в опасности.

— Я договорился о встречи с младшей сестрой Юстаса Зимы. Она работает воспитателем в детском саду. Может, вспомнит что-нибудь важное для нас, связанное с братом.

— Я поеду с вами, — не терпящим возражений тоном сказала Лана, поднимаясь следом.

— Как же ваша рука?

— Всего лишь перелом... — пожала она плечами.

Новак какое-то время смотрел на неё, но всё же кивнул, подавая ей старый пуховик своей дочери. Её пальто было безвозвратно испорчено.      

Они подъехали к месту работы сестры Зимы, когда время уже перевалило за полдень. Выбираясь из такси, Лана с интересом разглядывала двухэтажное здание детского сада, со всех сторон окружённого забором, не скрывавшим от взоров прохожих ни ярких качелей, ни аккуратно разбитых по периметру клумб, сиротливо пустующих в это время года.

Новак набрал на своём мобильном номер, сказал пару слов, и буквально через минуту к ним вышла высокая, худая женщина. Её чёрные волосы были собраны на затылке в пучок. Тот же узкий подбородок, что и у брата. Яркие, синие глаза смотрели настороженно.

— Здравствуйте. Вы тот следователь, что звонил мне утром? — голос её был слегка сиплый, должно быть из-за простуды. В руке она сжимала мятый носовой платок.       

— Да, это я, — не стал он разубеждать её. — Эта моя помощница. Вы, наверное, слышали о том, что произошло не далее, как вчера?

Она с опаской огляделась по сторонам и тихо добавила:           

— Не здесь. Идёмте.

Женщина провела гостей в комнату для персонала. Несколько столов со стульями, за один из которых они и сели, яркие детские рисунки на светлых стенах.

— Все в городе уже в курсе. Ужасно! Никогда бы не подумала, что Ян... — она не договорила.

Оба и Новак и Лана смотрели на неё в недоумении.

— Я знала Яна достаточно хорошо, — пояснила женщина. — Мой отец проработал почти тридцать лет в местном музее при шахте, и мы с братом были там частыми гостями. Не могу поверить, что этот человек был способен на такое! Такой отзывчивый, добрый, всегда готовый помочь, — она тяжело вздохнула и добавила. — В тихом омуте... как говориться.

— Мы бы хотели поговорить о вашем брате.

— Юстасе? — вскинула она удивлённо брови. — Не понимаю, зачем он вам? Мой брат погиб несколько лет назад. Утонул.         

— Мы в курсе той истории с героическим спасением мальчика, — заверил Новак. — Но всё же, если вам не трудно, не могли бы вы рассказать о нём поподробнее?

— Зачем? Полиция что-нибудь нашла? Его тело? — спросила она с надеждой, прижимая тонкую руку к груди.

— К сожалению нет.

— Что вы хотите знать?

— Скажите, ваш брат, каким он рос?