Программа

Потом она идет к двери, открывает ее, но оборачивается и смотрит на меня.

 - Ты будешь единственной, кто помнит, Слоан, и это само по себе может стать проклятьем. Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор. Я бы очень не хотела услышать, что ты не справилась и покончила с собой.

Она сочувственно улыбается мне.

 - Иногда я думаю, что единственное, что есть — это настоящий момент.

Я не отвечаю и смотрю, как она заходит внутрь, оставив меня в темноте, на крыльце дома потерянного друга. Я смотрю на пакетик и, повернувшись спиной к Джеймсу, достаю из него таблетку. Смотрю на нее так долго, что у меня начинает темнеть в глазах — и таблетка становится единственным пятном цвета.

Я быстро моргаю и смотрю на нее снова. Я думаю о том, как она может изменить меня — вернуть мою жизнь. Я бы вспомнила смерть Брейди и заново бы пережила ту боль. И потом есть еще наша прежняя жизнь с Джеймсом. Я могла бы принять эту таблетку и вспомнить все, но Джеймс все равно ничего бы не помнил. Смогла бы я любить его после этого, если для него все это будет совершенно ново? А что если мы совсем друг друга не любили? Что, если Риэлм тут был неправ?

Я могла бы дать таблетку Джеймсу, но что если он вспомнит что-то ужасное о Брейди, обо мне или о матери? Он может решить, что никому нельзя верить. Может, мы все предали друг друга.

Я как будто держу в руках целую жизнь. Я буду цельной, но что если... мне не понравится, кем я стану?

Я смотрю в небеса, где закат окрасил облака в тот же оранжевый цвет, что и у таблетки. Риэлм подарил мне выбор. Он подарил мне свою дружбу, свою любовь, и я по-своему тоже люблю его. Но он сказал, что я не прощу его, вспомнив то, что потеряла у себя в голове. Поверю ли я в это? Поверю ли я ему?

У меня по щекам текут слезы, и я смотрю вниз, на предмет, в котором скрыто столько информации. Жизнь. Потеря. Прямо сейчас у меня есть все, что нужно. У меня есть Джеймс. Мы сможем убежать. Но все это может оказаться ложью, веревочкой, за которую они тянут, чтобы перепутать все.

Смогу ли я жить со знанием того, что случилось с Брейди в тот день? Мы с Джеймсом были там, но не помешали этому. У меня порез на запястье. И то, как мама смотрит на меня, с беспокойством, как будто знает что-то... Господи, что если я была ужасным человеком? Может... может, поэтому я хотела умереть. Может, поэтому и Джеймс хотел умереть.

У меня с губ слетает слабый стон, и я роняю таблетку обратно в пакетик. Я хочу раздавить ее под каблуком, но боюсь, что потом передумаю. Так что я складываю пакетик и сую его в задний карман джинсов. Я не приму ее, но и не уничтожу. Пока что.

И, когда я так решаю, у меня разбивается сердце. Я прощаюсь с той, кем я была раньше. И кем я никогда больше не стану. Люди, которых я знаю, теперь другие. Некоторые изменились, как я, другие мертвы. Знание о них может принести еще больше боли. Больше страданий.

Я скучаю по Риэлму и рада, что не помню того, что он не хочет, чтобы я помнила. Так я запомню его как своего друга и своего героя. В этом нет ничего плохого.

Это — единственный выход.

Я распрямляюсь и смотрю на подъездную дорожку, где в машине сидит Джеймс, который безумно меня любит. Любит такой, какая я есть сейчас.

Мы встретимся с Лейси и Кевином и сбежим, начнем все сначала в другом месте. Мы оставим родителей, прежнюю жизнь. Но самое главное, мы сбежим от Программы.

И, пока я иду к машине, с таблеткой, надежно спрятанной в кармане, я думаю, что Риэлм, возможно, ошибался. Что Джеймс — не единственный смутьян, не единственный, кто хочет поучаствовать. Не единственный, кто хочет бороться.

И с этой мыслью я начинаю все сначала и думаю, что иногда... единственное, что есть — это настоящий момент.

Эпилог — две недели спустя

Девочка останавливается у двери в комнату отдыха. В голове у нее шумит от последней дозы лекарств, и она устало смотрит на обработчика у двери. Больница Роузбург переполнена, забита людьми, и девочка вздыхает и поворачивается к медсестре рядом с ней.

- Я хочу в свою палату, - бормочет она.

Сестра Келл улыбается и, с заботливым лицом, поправляет светлые, с рыжеватым оттенком, волосы девочки.

- Почему бы тебе с кем-нибудь не познакомиться, Эллисон? Это пойдет на пользу для твоего выздоровления.

Элли фыркает.

- Для моего выздоровления пойдет на пользу, если я поеду домой!

Голос у нее громкий, и несколько пациентов и обработчиков поворачиваются к ней. Элли замечает парня за столом, который держит во рту соленую палочку, как сигару, и смотрит на нее.

- Уильям, - тихо говорит сестра Келл, - я думаю, мне нужна помощь.

Голос у нее обрывистый и, когда Элли видит, что на нее указывают обработчику, она пятится назад.

- Нет, - быстро говорит Элли. - Простите. Я...

- А вот и ты, сладенькая, - раздается голос. Элли поворачивается и видит, как тот парень вынимает изо рта соленую палочку и берет ее за руку.