Прогулка в бездну

Говорило. И, похоже, о чем-то очень важном. Потому что впервые за все мое пребывание рядом с ним, он не смог справиться с собственными чувствами. Его глаза полыхнули болью, которую он не успел скрыть под блеском опустившихся ресниц. Его кулаки сжались, украшенными серебряной окантовкой ногтями впиваясь в кожу.

Но… это продолжалось всего лишь краткий миг, спустя который он, с какой-то внутренней усталостью, но вполне спокойно заговорил вновь.

— Я прошу Вас, Ваше Высочество, встать рядом со мной.

И в этом предложении, слышался все тот же, двойной смысл.

Но… эта короткая схватка не только его заставила отползти на прежние позиции. Продолжать нашу перепалку, которая и так уже дала мне достаточно пищи для размышления, я больше не могла. Эмоции буянили в крови, мысли метались в голове, не желая выстраиваться в логические цепочки, сила под блоками уговаривала выпустить ее на свободу.

А Вилдор… ждал моего решения.

И я… кивнула головой. Моля стихии, чтобы у меня были те несколько дней, которые помогут мне все изменить.

Двери распахнулись, открывая моим глазам огромный зал. И опять, первое, что бросалось в глаза — два цвета: черный и белый. Черный пол и белые колонны. Небольшое возвышение неподалеку от входа: белый камень и два черных кресла. Множество дверей вдоль одной из стен: белые стены и черные двери.

И… никаких компромиссов.

Лишь кажущиеся чуждыми в этом помещении яркие пятна цветов на столиках вдоль еще одной стены, рядом с которыми стояло по несколько кресел.

И… ни одной женщины в платье: на всех плотно облегающие тело белоснежные костюмы, вызывающие ассоциации с военной формой. Впрочем, так оно скорее всего и было Если принять во внимание все, что мне было известно об этом мире.

— Правитель Дарианы Ялтар Вилдор, гостья нашего мира принцесса Лера Д'Тар и ее спутники.

Голос, сопровождающий наше появление, раздался откуда-то из-за спины. И я, чисто машинально отметила, что особого подобострастия в нем не было.

Легкий, но вполне осязаемый гул в зале мгновенно стих, чтобы дать возможность через мгновение родиться еще одному звуку. Резкому, четкому, единому.

Все, как один, повторили уже виденное мною приветствие воинов. И от того, с каким порывом это было сделано, мои сомнения в предстоящем вторжении рассеялись словно дымка.

Вилдор, предложив мне руку, на которую я с душевным трепетом оперлась, помог мне подняться по лестнице и лишь тогда ответил своим подданным.

И это… будет жить в моей памяти столько, сколько будет отпущено мне судьбой. Каждое его движение было выверено, словно он вел смертельный бой, каждый его жест был наполнен изяществом и могуществом, которого невозможно было не ощутить. А в том, как склонилась его голова, едва-едва, лишь наметив поклон, не снисходя, но даруя свою милость, было полное осознание того, что каждый из присутствующих здесь, ради него не задумываясь пойдет и на смерть.

И я очень хорошо понимала тех в чьих глазах сейчас, вопреки требованию кодекса, светилось немое обожание. Даже мне, воспитанной совершенно в иных традициях и прошедшей путь становления под влиянием не менее сильных личностей, было сложно справиться с теми чувствами, что он рождал.

Оставалось лишь благодарить мое ехидство, которое тут же намекнуло, что неплохо было бы уточнить заранее, что именно даймоны называют Большим приемом. Мысль хоть и была разумной, но оказалась не совсем своевременной. Так что пришлось мне довольствоваться лишь тем, что рано или поздно я обо всем так или иначе, но узнаю.

Произнесенная Вилдором речь была самой короткой из тех, которые я когда-нибудь слышала: он лишь ограничился представлением меня и моих спутников. Правда, счел нужным добавить, что именно данной мною клятве мир Дарианы обязан возвращению одного из ее сыновей — алтара Ярангира.

И… предложил всем веселиться.

Вот тут-то и настало время удивляться. Впрочем, о большой нехватке женщин на таких мероприятиях я могла бы задуматься и раньше. Как и о том, к чему может привести такая однобокость.

Заиграла музыка, малоподходящая для увеселений, скорее уж для того, чтобы поднимать воинский дух. И в центре зала, который как-то неожиданно быстро оказался свободным, несколько дюжин воинов начали демонстрировать свое искусство владения мечом. И если сначала это выглядело весьма красиво — их мастерству можно было поистине позавидовать, — то когда на пол упал первый из них и замер в такой немыслимой позе, что невозможно было сомневаться в том, что живым он просто быть не может, я начала понимать, о каком веселье шла речь.

Да и напоминание Айласа о том, что в любой момент я могу закончить прием, приобрело совершенно иное звучание.

— Ялтар Вилдор… — Мои щеки пылали, когда я обернулась к нему, чтобы потребовать объяснений.

И замерла, не ожидая увидеть то, что будет в его глазах, когда он поднимет на меня взгляд. Все, что я знала о Дариане, все, что я знала о даймонах, все, что я знала об их правителе, было в них. Вновь возвращая меня не к страху — к первобытному ужасу, который я уже однажды испытала.

— Неужели Вам жаль их, моя прекрасная принцесса?!