Прогулки с Бесом (СИ)

"сына своего"? Или сыновей, вроде меня, проще убить, чем удерживать от падения в предательство? Тогдашний вражеский шоколад был равносилен нынешнему шприцу с героином.

И ты, тётя "власть трудящихся", сука не менее драная, чем другие, многое просмотрела...

- Совецкая власть что-то безликое и невидимое, неосязаемое, сама по себе, а "власть трудящихся", как жопа, состояла из двух половинок: "власти" и "трудящихся", отпусти вожжи, послабь и не ласкай двух сразу, не справишься... Раздели пару, посмотри что к чему, остынь, и только потом...

- ... "засаживай" хотел сказать? Хорошо, но кто из двух блядей ограждал меня от всего мира, с какой древней брехливой суки спрашивать?

Ничего не могу сказать о "преданности и любви к советской власти" тех, кто, как и я, побывал в оккупации, но любовью от меня "тётя советская власть" похвалиться не могла. Из солидарности с отцом? Но отец за житие не произнёс ни единого худого слова в адрес власти!? Не потому ли, что служил при архиерее и от юности отравлен верой "всякая власть - от бога"? Воспитан в кротости, честно работал на всех, получал гроши и не роптал? Или потому, что не знал слов благодарности?

- Бесяра, немецкий шоколад навсегда останется "вражеским", а "ленд-лиз" - "дружеским"? Менять родину на вражеский шоколад - позор? На горький, но страшно полезный детям, продукт?

Было, было: жрал шоколад, забывал обо всём и наслаждался! И паштет, и тушенку, и колбасу жрал! И страх был: "мало, мало всего! Кончится пищевое чудо - и что тогда? И галеты вражеские в прозрачной бумаге, кои, по слухам, выдавали только лётному составу Люфтваффе? И таинственная бутылка тёмного ароматного напитка, кою отец называл "шнапсом" но не давал приложиться и глотнуть::

- Мал ещё! - аромат вражеского шнапса помню до сего дня.

- Вот она, глупость: как можно шнапс и салями называть "вражескими"?

- Та-а-к! Ублажение утробы продуктами страны, с коей идёт война фактом предательства не является?

- Ни в малейшей степени!

На пищевую благодать мать наложила "арест":

- Давайте продлим удовольствие. Сожрать и обделаться с непривычки - дело нехитрое... Слабы наши желудки для немецких харчей.

Сколько длилось удовольствие от вражеских продуктов? Совсем немного. Месяц? Может, и менее того. Сказать: "по мере убывания иноземных вкусностей - их место занимала своя печаль" - не могу: изначально было понятно, что на добытом отцом немецком добре долго не продержимся. Яства исчезали одно за другим: первыми ушли паштеты и плавленые сырки в станиоле, затем - колбаса, но первой исчезла память о "шоколаде для лётчиков". Дольше всех держались концентраты гороха, что были выращены когда-то на немецкой земле. Вражеское добро разбавлялось продуктами сельских "отечественных производителей"

Сегодня не могу сказать кому последним из яств помахали рукой на прощанье, но это был, если память не врёт, шоколад...

- Много хочет от единственного случая, последним был гороховый концентрат и "всё возвратилось на круги своя"

Почему так мало приходило эшелонов с подарками для немецких солдат!?

Всем организаторам событий в предрождественскую ночь сорок второго года:

- Спасибо! - наибольшее "спасибо" командирам тогдашней Германии, а это были, по оценкам последующих историков, "отпетые негодяи", а если детально вникнуть в ход событий старания командиров Вермахта эшелон с подарками солдатам оказался в нужное время и в нужном месте. Кто из них обладал даром провидчества и мог заявить:

- Achtung: в ночь перед сочельником советская авиация готовит жестокий налёт авиации, а посему держать подарки в вагонах не следует! - никто не позаботился о рождественских подарках солдатам Восточного фронта.

Основное "спасибо" адресую командирам советской авиации, пославших асов с приказом:

- Разнесите к ебене матери, или вдрызг, эшелон с подарками, пусть гады радуются!

Судьбе, что охранила отца на станции в ночь перед католическим Рождеством" особый поклон. Ни разу не допросил отца:

- Что делал во время памятного налёта? Прятался с немцами? - по глубокому убеждению "совецких" людей, предатели, изменники и прочие коллаборационисты по природе обязаны быть "патологическими трусами"!

Откуда командование "краснозвёздной" авиации знало, когда делать налёт, чем руководствовалось: разведданными или соображением формата "давно станцию не трогали, заодно и праздничек испортим"? "Орёл-решка", наугад? Или... страшно подумать! - кто-то, работая на немцев, был... двойным агентом!?

Кого благодарить, чьими стараниями познакомился с продуктами иного мира? "Враждебного и чужого", но вкусного до захлёба слюной?

Эх, ну, почему эшелоны с подарками для вражеских солдат приходили на станцию не каждый день!? Можно и раз в неделю?

- И станцию бомбить нужно было по графику, а там батюшка, везение не бесконечное, стоимость риска в продуктовом выражении уменьшалась, выбор сужался и грозил закончиться привозом в одно, далекое от прекрасного времени, трупа родителя к порогу кельи...

Глава .

Спички и Гестапо.