Происхождение фашизма

Актом открытого неповиновения правительству было введение в Баварии 26 сентября 1923 г. чрезвычайного положения. Фактически установилась диктатура генерального государственного комиссара Г. фон Кара, командующего VII военным округом генерала О. фон Лоссова и начальника полиции полковника Г. фон Зейссера. По их планам Баварии предназначалась роль трамплина для броска на «революционный Вавилон», т. е. Берлин. Попутно предполагалось расправиться с рабочими правительствами Саксонии и Тюрингии. Были установлены контакты с командующим рейхсвером генералом Сектом, с людьми самого могущественного германского магната Г. Стиннеса, т. е. с «господами с Севера», как их называли баварцы. Триумвиры привлекли под свои знамена нацистов, ландскнехтов из «национальных союзов». Многие из этих организаций объединились с нацистскими штурмовыми отрядами в «Боевой союз», его политическим вождем стал Гитлер, а военное руководство досталось отставному подполковнику Крибелю.

Принципиальное единство цели не снимало острых внутренних противоречий, обусловленных личным честолюбием лидеров, расхождениями по вопросам тактики и форм организации власти. У нас одни цели, разъяснял свое отношение к фашистам итальянскому корреспонденту фон Кар, различие только в методах. Что же касается Гитлера, то он «демагог в лучшем смысле слова, безусловно желающий только добра»^{222}.

Образцом для подражения нацистам служил дуче. «Разве не возможно у нас то, что смогла сделать в Италии кучка решительных людей? Итальянский Муссолини есть и в Баварии. Его зовут Адольф Гитлер», — говорил приближенный фюрера, журналист Г. Эссер^{223}. Кара и Лоссова более привлекал пример хортистского режима в Венгрии. Им весьма импонировал образ действий испанского диктатора Примо де Риверы, только что 13 сентября совершившего государственный переворот.

С большим трудом баварский триумвират сдерживал нетерпеливых штурмовиков. На совещании 24 октября Лоссов призывал главарей «национальных союзов» и штурмовых отрядов сохранять спокойствие и ждать сигнала. 26 октября последовал приказ об «осенних маневрах», предусматривающий приведение в боевую готовность 7-й дивизии и военизированных организаций. «Господа с Севера» с подозрением относились к баварскому сепаратизму. Генералов и профессиональных политиков несколько шокировали нацистские методы ведения политической борьбы. Баварские лидеры в свою очередь упрекали в бездействии «господ с Севера». 3 ноября Зейссер ездил в Берлин, где встречался с Сектом, генеральным директором Стиннеса Мину и другими влиятельными лицами. Ему пришлось выслушать — только в более изысканных выражениях — то же, что Лоссов говорил вождям «национальных союзов». Берлинцы оставили право выбора момента за собой.

6 ноября Лоссов в очередной раз созвал строптивых партнеров и в преддверии грядущих событий потребовал от них беспрекословного повиновения. В отличие от руководителей «национальных союзов», осуждавших триумвират за нерешительность, Гитлер заподозрил, что триумвиры хотят оставить его за бортом. Вечером он долго совещался с Д. Эккартом и прибалтийским графом Шейбнер-Рихтером, международным авантюристом, выполнявшим миссию посредника между фюрером и примкнувшим к нацистскому движению кумиром германских милитаристов Людендорфом. Энергичный и решительный, граф оказался в центре всех дел, связанных с подготовкой путча. Утром 7 ноября Гитлер и Шейбнер-Рихтер обсуждали с лидерами союзов Крибелем и Вебером военную сторону мероприятия, имевшего целью опередить триумвиров.