Происхождение личности и интеллекта человека

Как мы помним, Иван Петрович Павлов категорически не рекомендовал при трактовке экспериментов переходить на «чужой» язык, «чужие» понятия, каковыми являются любые термины из арсенала психологии: «До сих пор этот отдел в значительной своей части пользовался чужими понятиями — психологическими понятиями. Теперь получается возможность вполне освободиться от этой крайне вредной зависимости. <...> Итак, физиолог в данном пункте оставил твердую естественнонаучную позицию. И что он приобрел вместо нее? Он взял понятия из того отдела человеческого умственного интереса, который, несмотря на свою наибольшую давность, по заявлению самих его деятелей, не получил еще до сих пор права называться наукой» (Павлов И.П. ПСС, 1951. Т. Ill, кн. 1).

Ad verbum, Ч. С. Шеррингтон тоже обращал внимание на недопустимость и бессмысленность, как он выражался, «поддельной» или «псевдоэффективной» терминологии (Woodworth R.S., Sherrington C.S. A Pseudoaffective Reflex and its Spinal Path, 1904).

Приведем простой пример того, как неточные, чужие термины способны исказить и даже обессмыслить восприятие физиологического процесса. Это несколько отвлечет от темы, но я постараюсь быть предельно краток.

Ознакомившись с описаниями опытов, сделанными самим Дж. Олдсом, мы обнаружим следующие, puto, абсурдные формулировки: «крыса раздражает свой мозг», «животное совершает раздражение своего мозга», «когда крыса наступает на педаль, она производит раздражение собственного мозга» (Olds J. Differentiation of Reward Systems in the Brain by Self-stimulation Technics, 1960).

Рассмотрим протокол другого подобного эксперимента и вновь обнаружим: «Обезьяна научилась замыкать контакт триггера с частотой этих сокращений и производила до 18 раздражений своего мозга в 1 сек. Обезьяна действовала таким образом в течение 20 часов до полного изнеможения, производя около 200 000 раздражений» (Lilly J. Learning Motivated by Subcortical Stimulation, 1960).

Tamen обратимся и к самому академичному из описателей, к Питеру Милнеру, но и у него «раздражение мозга может доставить животному удовольствие», «кошки, обученные нажимать на рычаг, чтобы получить раздражение мозга» (Milner Р. М. Physiological Psychology, 1970).

В отношении прочих существ (коз, дельфинов, собак, голубей, людей),

на которых проводились опыты с самораздражением, исследователями употреблялась сходственная фразеология.

Легко заметить, что в соответствии с этими формулировками и у П. Милнера, и у Дж. Лилли, и у Дж. Олдса в их опыты вовлечены какие-то необычайные, волшебные существа «крыса», «обезьяна», «кошка», т.е. некие вненаучные «образы», распоряжающиеся собственным мозгом для получения «удовольствия».

В данном случае — это не мелочная придирка к «вопросам стиля» или удобствам номинаций; это констатация типичного «переворота» понятий и той некорректности, что, вероятно, и включает известный principium ludi domini, при котором факты обрушивают друг друга, заводя в тупик любую гипотезу.

Вероятно, следует уточнить, что «крыса», «кошка», «дельфин», «коза», «обезьяна» или «человек» (у Сэм-Якобсена и Торкильдсена) к самораздражению никакого отношения не имели. Самораздра- жение производили сходственные у всех этих животных структуры мозга, а уж какое именно «тело» использовалось ими для обеспечения этого воздействия, крысиное, человеческое или кошачье, принципиальным не является.

Тут следует отметить, что понятие «удовольствие» при всей его расплывчатости сильно разнится для столь морфологически несхожих существ, как крыса, кошка, обезьяна, голубь, коза, homo или дельфин.

В этом контексте становится понятна малая уместность терминов «поощрение», «подкрепление», «удовольствие» и настоятельная необходимость очистки результатов опыта Дж. Олдса от «словесной шелухи».

Кроме того, схема самого Дж. Олдса не оставляет сомнений в том, что раздражению подвергались те области, что при штатных воздействиях среды генерируют отнюдь не «блаженство», а различные агрессии, активность ассоциативной «базы» гиппокампа, корти- копетальные и кортикофугальные связи, моторику et cetera (илл. 60).

Necessario notare:

Что физиологические, эмоциональные, адаптивные состояния крыс (или иных подопытных) при электрораздражениях не сходствовали с последствиями применения к ним фармакологических препаратов наркотизирующего, депрессирующего или возбуждающего типа.

 

Илл. 60. Парасагиттальные сечения мозга крысы, показывающие размещение участков самораздражения 1 — кора; 2 — гиппокамп; 3 — таламус; 4 — покрышка; 5 — мамиллярные тела; 6 — гипоталамус Указанные процентные показатели вычислены на основании учета периодов длит. 30с и более, в течение которых реакции самораздражения отсутствуют (по Милнеру)

Сочетание электрораздражения и фармакологии каждый раз имело разные последствия: хлорпромазин, имипрамин, эзерин,резерпин подавляли ритм нажатий на педальку; атропин, мепробамат и пенобарбитал не оказывали заметного влияния; амфетамин способствовал незначительному учащению ритма (особенно у коз в опытах Перссона (1962)).