Происшествие в городе Т

– Согласен, все, что ты говоришь, справедливо. Так и быть, расскажу! – рассмеялся Фома Фомич. – Куда от тебя деваться! Помнишь, я под видом профессора из столицы посетил дом Савотеевых, познакомился, поговорил с ними. Впрочем, больше говорил с мачехой, потому что она очень ловко уводила меня от разговора с Всеволодом. Сама отвечала на вопросы, которые я адресовал пасынку, останавливала его, если он хотел что-то сказать или возразить. И делала это все в очень категоричной форме. Он выглядел подавленным, каким-то вялым, точно его опоили. Мне показалось это странным. Пришлось вспомнить молодость и проследить за Савотеевой. Вот она и вывела меня на некую знахарку, которая и рассказала (не сразу, правда, пришлось уговаривать), что продает Савотеевой дурманящий настой. Ну, нетрудно было догадаться, зачем он ей. Вначале я думал, все это было затеяно ради наследства отца Савотеева Петра. Но потом, когда ознакомился, что это за наследство и сколько там причитается, то понял, здесь что-то другое. Стал я рыть да копать. И привели меня эти раскопки на почту, чтобы узнать, с кем вели переписку Савотеевы. А это, заметь, очень важно. Почтмейстер Спиридонов рассказал мне по секрету, что Савотеевы получали письма из города Дерпта, и адресованы они были Ефросинье Карловне. А вот последнее пришло на имя Всеволода.

– Такие запутанности, прямо голова кругом, – проговорил восхищенно Кочкин. – И что же дальше?

– Пришлось мне, Меркуша ехать в город Дерпт, по обратному адресу, который значился на конвертах, получаемых Савотеевыми. Вот там-то я и узнал про наследство господина Карла Стубе, отца Ефросиньи Карловны.

– Еще одно наследство! – воскликнул Кочкин.

– Да. И какое наследство! Господин Стубе был владельцем шорной фабрики, но это не главное, а главное, что он получал огромные заказы на пошив кавалерийской сбруи на все расположенные в тех местах полки. Деньги не просто большие, деньги огромные! И вот все это состояние переходило по завещанию Карла Стубе…

– Ефросинье Карловне Савотеевой! – догадался Меркурий.

– Нет! – улыбнулся во весь рот фон Шпинне.

– Неужели это Всеволод?

– Да! Меркуша, это Всеволод Савотеев!

– Но как, ведь он никакого отношения к этому богатому шорнику не имеет?

– Точно не имеет, он пасынок Ефросиньи. Пришлось мне там побегать, поискать, но не зря старался. Одна старая родственница поведала, что когда Августа, будущая Ефросинья, сбежала из-под венца, это был не просто побег, а рухнули грандиозные планы Стубе, так как отдавал он дочь за владельца кожевенных заводов. Жених был стар, но для дела это даже хорошо, скорее бы помер, а там всю власть захватил бы через Августу ее отец.

– Получается, разрушила она дело, сулящее миллионы, – проговорил Кочкин.

– Именно так, – кивнул фон Шпинне. – Поэтому-то проклял старик Стубе свою дочь и сказал, что деньги свои скорее зимой в прорубь выкинет, чем они ей достанутся. А потом, спустя какое-то время, он ее простил. И как выяснилось, простил потому, что она его обманула. Ведь Стубе, как ни крути, остался без наследников. Кому все передавать? Некому, жена к тому времени померла. А тут Августа с покаянной головой, мол, так и так, есть у тебя внук, наследник, и выдала Всеволода за своего родного сына. Ну, будто бы она его родила. Старик поверил, последние дни вообще счастливым жил. Но наследство, как и обещал дочери, ей не оставил, а записал все на Всеволода.

– А как же Щеколдаев, как вы поняли, что он полюбовник Савотеевой?

– Тоже поездка в Дерпт мне помогла. Там я выяснил, что последний раз Августа ездила к отцу, уже когда узнала, что он наследство Всеволоду отписал, потому как перехватила письмо, адресованное пасынку. И поехала она не одна, по словам местных, сопровождал ее мужчина, военный, видный. А я с собой брал некоторые фотокарточки, предъявил, опознали Щеколдаева.

– И зачем она его с собой брала?

– А вот ты мне скажи зачем? Зачем брать с собой убийцу и душегуба?

– Наверное, для этого, для душегубства.

– Однако к моменту их приезда старик тихо помер. Как быть? Такой куш ушел! Вот они и придумали всю эту карусель, на которой мы с тобой последнее время катались. И что получается – и скорость, и шум в ушах, и ветер в лицо, и лошади под нами, можно шашку выхватить и размахивать ее направо и налево. А на деле что? Все ненастоящее, и не мчимся мы вперед, а крутимся на месте. Нет, хитер, ох как хитер унтер-офицер, – сказал начальник сыскной и замолчал. Потом, чуть подумав, добавил: – Но и мы тоже ведь не лаптем консоме хлебаем!

– Умный вы, Фома Фомич, – спокойно, без подобострастия, сказал Кочкин.

– Ну, не то чтобы умный… – начальник сыскной сощурил глаза и посмотрел поверх головы своего чиновника по особым поручениям. – Хотя это, конечно, нескромно, но я, пожалуй, соглашусь с тобой.

Глава 45 Визит вдовы

Начальник сыскной сидел в своем служебном кабинете и просматривал какие-то документы, когда дежурный доложил, что его хочет видеть графиня Можайская.

– Графиня Можайская? Ну что же, проси!

Придерживая рукой юбки, Елена Павловна вошла в кабинет фон Шпинне, откинула с лица вуаль: