Проходимец (сборник)

Я смотрю на присяжных. Жирные корпоративные коты, ворующие десятками и сотнями миллионов, в тех редких случаях, когда дело доходит до суда, вроде бы не должны вызывать большого сочувствия у заседателей, многие из которых едва сводят концы с концами в самой богатой, как говорят, стране мира. Но защите удалось провести в состав присяжных нескольких белых мужчин, близких по возрасту Клейфилду, и, судя по их лицам и особому, «руководящему», выражению на них, далеко не бедных. С одной стороны, они легко могут представить себя на месте Клейфилда, идентифицировать себя с ним, а значит, будут снисходительны. Эпизод с опционами как криминальный пройдет вряд ли. Но есть и другие эпизоды: с присвоением дохода от инвестиций в швейцарский фонд и широкомасштабное мошенничество в Азии через подставные компании. Вполне возможно, что некоторые из седых мужей не смогут простить Клейфилду его размах и смелость. Они в душе злорадствуют, что он погорел, решившись на то, на что у них самих духу бы никогда не хватило. Эффективный человек в своем базовом варианте – существо крайне трусливое и завистливое; правда, сами эффективные люди предпочитают называть эти качества здравым смыслом и духом соревнования. Кроме того, по последним двум пунктам улики у обвинения должны быть убойные. Так что Джеральд Клейфилд будет признан виновным, я в этом уверен.

От своей бывшей начальницы Сандры Линч, скучающей на пенсии после продажи «Логан Майкротек», я слышал, что антикоррупционной комиссией в Гонконге были арестованы Реймонд Чен и Питер Вонг. Чен выпущен под залог до суда, а Вонг вроде бы находится в предварительном заключении. По слухам, он оказался напрямую связан с мафиозными кругами и подозревается, помимо прочего, в организации нападений на бывшего генерального менеджера в Корее и на аудиторов Мак-Фаррелла и Воронина. В кабинете Вонга полиция нашла несколько документов, пропавших из гостиничного номера аудиторов после налета.

Заседание суда между тем подходит к концу. Судья объявляет, что рассмотрение дела возобновится завтра в девять утра. Спасибо, но без меня. Мне вполне хватило одной серии. Зрители и участники действа покидают зал. На улице Клейфилд некоторое время разговаривает с адвокатом. Потом они прощаются, и бывший главный юрисконсульт «Логан Майкротек» направляется на автостоянку. Какое совпадение – мне тоже туда. Оказывается, его «Ягуар» стоит всего за несколько мест от моей машины.

– Господин Клейфилд, здравствуйте! – окликаю я.

Тот оборачивается:

– А, это вы Пабло, – произносит он, – ну, здравствуйте.

Я подхожу:

– Джерри, я читал в газетах о начале процесса по сфабрикованному против вас делу. У меня нет слов! Это возмутительно! От всей души хочу пожелать вам удачи. Не сомневаюсь, что вам удастся с блеском опровергнуть все эти вздорные обвинения. Так оклеветать компетентного, порядочного человека, можно сказать, гаранта этических стандартов ведения бизнеса. Разрешите пожать вашу честную руку.

– Ну, спасибо, Пабло, – говорит Клейфилд, чуть приподняв в удивлении бровь, но честную руку он мне, тем не менее, не дает.

– Хочу также попросить у вас прощения, – продолжаю я свою эмоциональную речь, – если я явился невольным пособником устроителей этого фарса. Я не мог предполагать, что так получится.

Я просто делал свою работу, стремился соответствовать своему уровню, как вы мне советовали.

Клейфилд усмехается. Мне бы хотелось видеть его жалким, испуганным, раздавленным, но этого удовольствия он мне, похоже, не доставит.

– Я видел вас в зале суда, Пабло. Вы явно наслаждались зрелищем. Скажите, за что вы меня так не любите?

– Х-м-м-м, как бы вам это объяснить, Джерри. Ну, может быть, начнем с того, что вы очень собой довольны.

Клейфилд кивает.

– Я так и думал. Для определенной категории людей вид уверенного в себе и собственном успехе человека непереносим, не правда ли?

– Абсолютная правда, – говорю я. – Потому что оснований для такой уверенности нет никаких. Ни у вас. Ни у меня. Ни у кого.

Я смотрю на Джеральда Клейфилда и понимаю, что ничего не знаю о нем. Я всегда видел только раздражавший меня фасад. Мне вдруг становится стыдно за мое злорадство, а шутовской тон кажется неуместным и фальшивым. Я ищу другие, человеческие слова, и не нахожу. Усталость окутывает меня со всех сторон, как теплое одеяло. И еще жажда эта… Я отдал бы все, что осталось от жизни, за двойной Джек Дэниелс, стрейт ап.

– Я, кажется, вас задержал. Простите меня. Будьте здоровы, Джерри.

Глава XLII. Игра