Проклятая невеста и тайны города у болот

Линг озлился, плюнул на доброжелателей и надавил на одного из участников предыдущих экспедиций. Тот немного подергался и признал: проклятие существует, но обеспечивает его не магия, а деньги.

Неподалеку от храма обитает семья шесс: старик с женой и несколько приемных детей. Они торгуют амулетами, посредник — Папаша Зик, местный барыга, что считает себя ни много ни мало, криминальным авторитетом. Поскольку других в Холмах нет, это сходит ему с рук.

Аноза отправился в горы в сопровождении готовых к любым неприятностям наемников и секретаря, который дурел от самой идеи встретиться с настоящими шесс.

Лаена захлестнул азарт, шесский храм интересовал его уже меньше всего.

Встреча со старым колдуном перевернула мир Анозы с ног на голову. Шесс сотрудничать отказался, но один из его сыновей был более сговорчивым. Он вел экспедицию к святилищу и болтал о магии много и охотно. По его словам, шесс не вымерли, а ассимилировались. Дар дремлет и иногда, когда условия и наследственность подходящие, проявляется в потомках некогда великого народа.

И этот парень, и его брат с сестрой родились в других краях. В горы их привез Папаша Зик, он же постоянно кормил старого шесс сказками об охоте на колдунов и из кожи вон лез, чтобы не допустить его контакта с внешним миром. Амулеты здесь делали под настроение, особой выгоды из этого Папаша Зик не имел, но все равно ревностно хранил тайну. С чего бы?

Шушуканье наемников прояснило ситуацию. То, что для высшего общества народа линг и Валесии было мелкими нерегулярными подработками, в Холмах воспринималось как огромные деньги на ровном месте.

Храм остался позади, и секретарь огорошил Лаена неожиданным предложением. Оказывается, можно забрать силу шесс. Требуется всего ничего: убить колдуна без крови. Это легенда, но Арман Майлир верил ей безоговорочно. Его план звучал элементарно: Арман избавляется от проводника, получает магию, и они с Анозой перекраивают мир под себя.

Лаен прочил шесс совсем иную судьбу, поэтому недвусмысленно послал секретаря лесом. Проводник вернулся домой, экспедиция отправилась обратно в Прихолмье… И выяснилось, что идея Армана пришлась по душе наемникам.

Анозу подло столкнули с утеса. Будь он человеком, не выжил бы и не захватил бы с собой одного из агрессоров, но судьба подарила лингу шанс. Он долго отлеживался и выбирался. Блуждал по горам, болотам, каким-то деревням… А когда попал домой, то узнал, что его давным-давно оплакали.

Лаен собирался восстать из мертвых как можно скорее, однако за несколько недель его отсутствия многое изменилось.

Во-первых, Папаша Зик разбушевался, почему — непонятно, однако он единственный в городе, кто не поминал Лаена Анозу добрыми словами, так что причина наверняка связана с экспедицией.

Во-вторых, Арман Майлир тихо прокинул Холмы в компании некоего загадочного незнакомца, что еще сильнее настроило Папашу Зика против всех исследователей шесс.

В-третьих, оставшийся в живых наемник канул в неизвестность, о его погибшем товарище никто и вовсе не упоминал. Полиция открыла дело — и закрыла за недостатком улик. О шесском проклятии заговорили снова, но звучали и другие версии — дескать, исчезли те люди не просто так, да и Майлир не по своей воле убежал в спешке. Был гол как сокол, и вдруг отправился в валесийскую столицу! Ну-ну…

Дальше — больше. В Холмах выстроили целую теорию заговора. Ходили слухи, якобы Арман Майлир, протеже главы городского совета Кан Ди Мина, убил Лаена Анозу, потому что тот копался в грязном белье и нарыл компромат на первых лиц княжества. Арман получил хорошую плату, свидетели испарились, и все снова в норме.

Аноза посмеивался, представляя, как всколыхнется провинциальное болото, когда он вернется из мира мертвых. Но его ждало еще одно потрясение.

Майва попросила Лаена не появляться на людях хотя бы пару дней, и он понял: мир никогда не будет прежним.

Жена, видите ли, из безутешной вдовы стала важным человеком. Сам князь так проникся ее печальным положением, что влюбился как юноша и приблизил госпожу Анозу к себе. Он — честный человек, и вел себя с достоинством, об этом Лаен мог не волноваться. Проблема заключалась в том, что Майве понравилась новая жизнь.

Спасаясь от горя, жена погрузилась в общественно полезную работу и обнаружила, что создана именно для этого, а не чтобы прозябать в тени мужа.

«Ты счастлива без меня?» — спросил Лаен.

Нет, это было не так! Майва не могла жить без него — и не могла жить счастливо, будучи просто женой. Она не сомневалась: в тот день, когда муж вернется, Джи Лин Ри отправит госпожу Анозу заниматься чисто женскими делами и обустраивать семейное гнездышко.

«Ты сама себя слышишь?!» — Лаен не верил, что за несколько недель Майва могла измениться так сильно. Раньше она считала мужа центром своего мира, а теперь заявляла, что хочет чего-то большего! Прямо говорила единственному и любимому мужчине, что он — помеха. Использовала безответное расположение другого мужчины и не видела в этом ничего зазорного.