Проклятая невеста и тайны города у болот

Первое: он охотно сжег бы все столичные писульки с многообещающими названиями вроде «Крепкая семья за неделю», «Как найти мужа среди чужих мужей», «Десять дочек — не приговор» или «Любовь до гроба. Пять шагов к взаимопониманию и Уголовный кодекс в подарок».

Второе: по здравому размышлению, Айрис Миллс довольно мила, но это не делает ее достойной невестой для Джи Лин Ри, потому что у князя есть Майва, о чем известно половине мира.

И третье: кровь линг намного сильнее здравого смысла, что уж говорить о какой-то полумифической магии, основанной на съеденных десять лет назад крячах?! Мелиса Стау не шла из головы ни на минуту, ее ироничная улыбка преследовала и днем, и ночью, плавные движения манили в мечту, темные глаза обещали нечто недостижимое, наполненное высоким смыслом, находящееся за гранью обычных чувств.

«А на заднем плане постоянно маячит рыжая нескладеха», — резонно заметил внутренний голос.

И что? Вон Ловкач после смерти жены жаловался, что в каждое воспоминание о ней пролезает теща, спасу от нее нет. Это ничего не значит!

— Внучок! — Бабка открыла окно и посмотрела так жалобно, что совесть помешала утопать в утренний туман. — Я тут штуковину одну достала… Прадед твой, линг который, от шесс получил, чтоб кряч загодя чуять. Называется «индикатор». Мигает, когда колдовская живность на подходе.

— Ну и?.. — А Ли пока злился и не собирался прощать обиду так просто.

— Возле тебя не мигает… — На подоконник лег массивный черный браслет, похожий на громадные наручные часы. — Проверь-ка грызню, а? Чтоб точно знать, есть на тебе что или нет. Я ж спать не смогу, как подумаю о том проклятии. А предупрежден — вооружен, так старые люди говорят.

«Старше вас, бабуль?» — но толку зря терять время?

Солнце наполовину высунулось из-за верхушек деревьев на горизонте, но легкие облака и густой туман мешали его лучам свободно путешествовать по земле. Везде лежала роса, и несколько убежавших лягушек-стройняшек чувствовали себя в мокрой траве превосходно. Мир давно проснулся… Особенно жившие по соседству крячи, чей гогот мог разбудить и покойника.

Грызня тоже бодрствовала. Хрумала недогрызенную с вечера толстую яблоневую ветку, которой бабка надеялась отвлечь ее от порчи клетки, топорщила длинные уши, забавно шевелила носом и с подозрением косилась на незнакомый предмет, он же — непонятный индикатор.

— Это не работает, бабуль. — А Ли не хотел расстраивать бабушку, но до клетки оставалось шагов пять, а шесская штука не подавала признаков жизни.

— Подойди ближе!

— Вряд ли прадеду дали артефакт, который предупреждает о крячах в момент их нападения.

— Может, и не дали… Может, сам взял… Может, оно и не для кряч… Но магию точно видит!

— Он стянул что-то у шесс? Ух ты! Ой-е!

Грызня стукнула задними лапами о крепкий пол клетки и спряталась в тень, когда в утолщенной части браслета зажегся алый огонек и начал неровно помигивать.

— Оно засекло грызню! — восхитился А Ли, отступая на шаг. Красная точка сразу же погасла. — Видели, бабуль? Надо впритык подойти! Довольны? Нет во мне магии! Никакое проклятье никуда меня не тянет!

— Раз не проклятье, то дурная голова, — отрезала бабка. — А это еще хуже, потому как лечению не поддается. Одно хорошо: жениться тебе рано, да и проклятье влюбленному дуралею не страшно. А князя жалко, эх… И того мужчину, что год назад в газетах печатали. Как бишь его?

— Какой-то А. Майлир.

— Вот-вот, Майлир… Арман Майлир! Он же из Холмов родом. Правнучек шесской дамы, у которой я когда-то работала. Умный рос мальчик… У самого Кан Ди Мина бегал, а тот абы кого при себе не держит. Майлир полукровка, знамо дело, чистокровных шесс и тогда уже почти не было. Мечтал колдовство возродить, земли шесс вернуть… Эх, бедолага… Восхвалял магию, да на проклятье напоролся… И зачем ему понадобилась та девушка? Бедная, несовершеннолетняя, не знатная… Майлир — богатый род, он мог к любой посвататься и жить до старости в мире и счастье.

— Полюбил, наверное. — А Ли наблюдал за грызней, что проверяла, хорошо ли укутано ее потомство, и крепко сжимал браслет-индикатор.

— Любил бы — не окаменел бы, — напомнила бабка, что мнила свое толкование проклятия единственным верным. — Эй! Куда лыжи навострил? Штуковину шесскую дома оставь, пригодится еще! Детям своим что в память о доблестных предках передашь?

— Кое-что проверю и вернусь! — Неожиданная идея требовала незамедлительного воплощения. — Туда и назад!

— А лягух кто доставлять будет? Сами допрыгают?

— Туда и назад! — повторил А Ли, выскакивая на хорошо укатанную дорогу, что вела мимо усадьбы ведьмы Шессы к питомнику кряч.

Телега, запряженная пегой мохнатой лошадкой, вынырнула из-за угла и едва не стала причиной аварии.

— Дядя! Бабка вас как раз ждет! Заказы развезете?

Ловкач неодобрительно покачал головой и свернул к домику, внешний вид которого идеально согласовывался с традиционными жилищами колдуний из книг и кино.

— Куда летишь, торопыга?

— Куда надо. Передать привет вашей даме сердца?