Проклятая сабля крымского хана

Семен Пальцов, выполнив просьбу шурина, взял из кладовой документы и сокровища, а также какой-то футляр из красного дерева. Он оказался тяжелым, и Семен, спотыкаясь о толстые корни сосен и камни, раздвигая руками тяжелые ветви, коловшие его в веснушчатые щеки, с трудом продвигался дальше. Вот и топкие болота, через которые без проводника не пройдешь, и остов избушки, где двести лет назад жила колдунья. Говорили, она хорошо предсказывала будущее, но это ей не помогло. Когда очередной град побил урожай, толпа, вооружившись кольями, бросилась расправляться с нечистой силой, но никого не нашла: наверное, старуха и вправду видела будущее. В гневе народ сжег избушку, но черный, обугленный остов, наполовину сгнивший, еще стоял, напоминая о людской неблагодарности (по слухам, многих колдунья от тяжелых болезней на ноги подняла). Оглядевшись по сторонам и убедившись, что, кроме болотных птиц, он никому не интересен, Семен выкопал руками яму в корнях сосны и, опустив туда мешок и футляр, хотел засыпать тайник землей и прошлогодними листьями, воткнуть приготовленный из веток крест, чтобы легко отыскать место, однако какая-то сила, возможно, колдовская (кто знает, вероятно, дух старухи бродил неподалеку), заставила его открыть крышку и поглядеть внутрь. Чахлые лучики солнца, пробившись сквозь густую листву, упали на драгоценные камни, и Пальцов зажмурился. «Откуда богатство такое?» — подумал он, и тотчас нехорошая мысль огнем прожгла голову. «Бежать с драгоценностями, Демидов сказал, что на Кубани не найдут». Держа саблю в руках, он замешкался, и это стоило ему свободы.

— Стой, Пальцов! — послышался знакомый голос Самсонова, и Семен, молниеносно присыпав тайник, бросился в гущу леса, почти не разбирая дороги. Он слышал топот нескольких пар ног и понял: Яков не один. С ним наверняка солдаты…

— Стой, сам знаешь, дальше топь, утонешь почем зря! — закричал Самсонов, и Семен, почувствовав, как почва ползет под ногами, остановился. «Ничего мне не сделают, — подумал он, — скажу: ничего не ведал о делах шурина». Он вышел из-за дерева, и солдаты набросились на Пальцова, скрутили руки.

— Бежал-то зачем? — поинтересовался Яков, ухмыляясь тонкими губами. — Неужели с Демидовым столько дел наворотили, что скрываться надо?

— Грибы решил собрать к обеду, — буркнул Пальцов. — Между прочим, когда услышал, что ты меня зовешь, сразу остановился.

— Ну-ну. — Яков еще раз усмехнулся и похлопал его по спине: — Идем. Тебя уж заждались.