Проклятая субмарина (СИ)

Самая адская боль – сделать глубокий надрез на спине сбоку и достать орган, остальное чепуха, просто положить кристалл на место почки и зашить обратно. Это как поменять местами книжки на полке. Прощай, Райнер, прощай, Оли, прощай, машина смерти «UB–65» во главе со своим Палачом и дьявольской командой, – вспоминал я. Хотя, идите вы все к черту со своей подлодкой! На левой стороне спины, можно было увидеть кривые швы, которые иногда сопровождались зеленым свечением изнутри. Честно сказать, швея из меня была никакая, зато я и камушек теперь стали единым целым, и ничто и никогда не разлучит нас!!!

Я всплывал и уже видел солнце из воды, до поверхности оставалась пара метров. Последний рывок, и я жадно набрал полные легкие воздуха, откашливаясь водой и тяжело дыша. Рядом бултыхались какие–то деревяхи с водорослями, и я сразу же зацепился за них...

Спустя какое время я пришел в себя, огляделся по сторонам. Капитан торпедного катера Чарли Болс все еще читал мой дневник.

Какой же ты урод! – выругался он, поворачиваясь ко мне.

Ты ни хрена не понимаешь! – вскакивая с койки, грозно ответил я.

Минут десять назад я пришел в сознание и тихо лежал, притворившись спящим. Зашитая рана ныла и немного кровоточила, но я был уверен что камушек приживётся, и внутри меня он будет счастлив. Когда капитан катера обратил на меня внимание, я уже выхватил его пистолет из кобуры, небрежно болтающейся справа по поясу. Два выстрела, в сердце и в голову, так учил Палач.

Чарли рухнул сразу же, ежедневник выпал из его рук, так и остался лежать открытым в луже крови командира . Стэнли, правая рука Болса, хотел было что–то сделать, но и его я тоже остановил – один громкий хлопок в ногу, чтобы не успел прыгнуть, второй в шею. Роуф забулькал кровью и обняв штурвал, повис на нем. Сзади послышался шум: молодой матрос и Молчун показались на поверхности. Немой передернул затвор палубного пулемета и направил ствол на рубку. Я быстро среагировал и упал на мертвого Болса, встретившись с ним лицом к лицу. Раздалась пулеметная очередь, и начался дождь из щепок и стекла. Сначала моросило, потом ударил ливень из пуль. Молчун закричал!!!

Неожиданно голос вернулся к нему, шоковое состояние как украло у него умение говорить, так и вернуло. Я дождался, когда закончатся патроны и разрядил остатки обоймы пистолета в Молчуна.

Аккуратные красные точечки появились на его груди, затем из них струйками пошла кровь. Неожиданным оказался прыжок Макваера сзади! Джони кинулся на меня с ножом! Резким броском я пресек эту дерзкую попытку подкрасться ко мне. Юноша оказался на обеих лопатках и сейчас мы оба, трясущимися от напряжения руками, подносили нож к горлу молодого юнги. Бульк! Бисер из горячей крови оросил мое лицо. Макваер издал протяжный хрип и замолк. Я вытер лицо и кинулся к штурвалу, сбросив труп Роуфа, выровнял курс. Затем заглушил мотор и присел на задницу. Кровь в голове пульсировала. В одиночку я одолел четверых моряков, совершенно не умея ни драться, ни и стрелять.

Ты молодец, все правильно сделал, – донеслись страшные уже знакомые мне голоса. Я обернулся, за спиной парил светящийся зеленый лейтенант, со скрещенными на груди руками, выражение его лица говорило о том, что я обречен. Затем растворился тот в морской пучине.

Да плевать мне на все это! Теперь папа едет домой! Семья, жди меня – пронеслось в моей голове. На лице появилась злая улыбка... Закончив описание последних дней, я захлопнул ежедневник. » Океан, такой тихий и безмолвный. Сколько кораблей и лодок здесь потонуло, одному Богу известно. Спокойствие воды нарушал лишь залитый еще теплой кровью торпедный катер. Судно сопровождало зеленое туманное облако. Даже издалека можно было увидеть, как глаза рулевого светятся ярко зеленым светом, словно на вас смотрит кошка из темноты. Правая рука моряка стала принимать очертания лапы демона, на кончиках пальцев были видны едва заметные когти, вены сильно раздулись. Фрэнк немного поседел, на лбу и шее стали заметны мутно–зеленые сосуды. Это был уже не

человек! Кристалл сделал свое дело.

Буквально через час Милсу стало легче, все происшествия, казалось, были уже позади. Сейчас камень Хоупа находился внутри рыбака, и волноваться ему было не о чем. Проклятая «UB–65» вместе со своим не менее проклятым экипажем уже давно покоится где–то на дне океана, и самое важное, что больше всего беспокоило Милса – это бывший хозяин камня – Райнер, но он также теперь не представлял опасности. Можно было вздохнуть спокойно. Вдали показались берега Англии, но родной Хилбрайд встречал своего жителя как–то уныло. Время близилось к полуночи и большая часть горожан уже ложилась спать.

Ничего, – протянул Милс. – Я выбирался из передряг и похуже, – сказал он, вытирая грязную щеку. – Теперь все будет хорошо, папа уже почти дома, – страшная улыбка появилась на лице рыбака, наверное, впервые с того момента, как он покинул лодку.