Проклятая субмарина (СИ)

И тут я начал понимать, что мне непременно нужно достать кристалл и подержать его. Нет! Это было не такое влечение как у Райнера, просто посмотреть. Один разок! Или я сам себя обманываю, что за чертовщина?

Отец Тедерик поднял распятие и, прокашлявшись, стал громко читать молитву. Начал он с

«Молитвы Господней» :

Отче наш! Сущий на небесах! Да святится имя твое, да придет царствие твое, да будет воля твоя и на земле как на небе! – движок подлодки зарычал и вспыхнул ярким зеленым светом. Похоже что кристаллу это не нравилось…

Хлеб наш насущий дай нам на сей день! И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим! – громко воспевал священник.

Тут двигатели бешено заработали и подлодка сама себе дала команду "полный ход"! Мы пошатнулись, Оли упал, но тут же поднялся. Сердца бешено колотились, словно мы пробежали стометровку, напряжение нарастало. – И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого! – на этой фразе стало происходить то, отчего любой, бы человек потерял сознание!

Невидимка выбил библию из рук отца Тедерика, распятие отскочило в другую сторону.

Неведомая сила приподняла священника над двигателем и голос из ниоткуда произнес:

– Отец Тедерик! Вы слабо подготовились, – раздался противный смех, похожий на кашлянье умирающего пса. Винты и гайки двигателя сами открутились и попадали на пол! Предохранительная крышка отлетела в сторону. Детали движка работали со страшной силой, казалось, субмарина сейчас разлетится на мелкие кусочки. Зависшего в воздухе священника евсего обдало паром, так что кожа покрылась мелкими красными пузырями. Он закричал и мы кинулись ему на помощь, но мощная неведомая сила откинула нас назад. Я встретился головой с переборкой. Оли и Райнер тоже что–то смели в полете, но приземлились более удачно. Из моей головы вдоль переносица пошел горячий ручеек.

Броняха закрылась сама, очень быстро и со скрежетом. Маховик повернулся до упора, без всяких человеческих усилий! Крики священника резали нам уши до тех пор, пока не сбежался весь экипаж. Рихард кричал что-то без умолку, мы впятером уже пытались повернуть маховик, – тщетно.

Затем раздался звук лопнувшего шарика или пакета, и броняха сама отворилась. Отец Тедерик разлетелся на сотни тысяч мелких кусочков, пар только усиливал свежий запах крови и мяса священника. Оливера вывернуло на изнанку - так закончился еще один кровавый день существования субмарины. Меня уже ничто не могло удивить, все самое страшное я уже видел...

... Я уже перестал следить за числами, днями и временем. Сегодня меня, Райнера и Оли отправили в машинное отделение оттирать останки отца Тедерика, сославшись на то, что мы стояли, ничего не делали и, главное, не смогли помочь бедному священнику. Взяв в руки мыльные средства и тряпки мы принялись за работу. Некоторые места мне пришлось оттирать зажмурившись. К концу работы у нас было целых три жестяных ведра кусочков священника. Ни я, ни Оли, ни Райнер перед таким занятием решили не завтракать. Я смывал мыльную пену начисто, и двигатель уже почти блестел, когда вдруг, в глубине двух метров мелькнул зеленый свет.

Мииилс, подойди поближеее… – прошипели оттуда.

Я обернулся назад – ребята молча занимались влажной уборкой.

Парни! Вы слышали? – изумленно спросил я.

Слышали что? – не поднимая головы, переспросил Райнер. Оли лишь мельком взглянул в мою сторону.

Ааа… Ничего, послышалось наверное, – сам себе под нос буркнул я.

Надо как можно скорее закончить эту работу и идти спать, – ныл Райнер.– Хотя после такого вряд ли уснешь.

Я был с ним абсолютно согласен. Спать я сегодня точно не буду, да и есть еще дня два тоже.

Мииилсс, – прошипел двигатель. Я вздрогнул. Моряки сзади меня не слышали того, что слышал я.

–Подойди ближе.. Мы не обидим тебя, – убеждал неприятный голос.

Не зная как быть, я повиновался говорящему. Подошел вплотную к движку и оцепенел от страха. Все детали сами раздвинулись, и прямо передо мной появился кристалл Хоупа – размером с кулак, весь зеленый и такой манящий. Тряпка выпала у меня из рук и я потерял дар речи. Камушек сиял, но не так сильно, как рассказывал Райнер. Я закрывал все спиной, и парни скорей всего не видели, чем я занимаюсь.

Возьми его англичанин! Бери, – манил голос.

Я потянулся к сокровищу, приятный холодок от медальона пробежался по моей руке. Я бережно взял камушек и положил его в карман, немецкая роба была свободной, и, будь у вас в кармане брюк хоть буханка хлеба, это мало кто заметил бы.

Береги и храни его, как свою дочь, – протянул страшный голос. Мне это не понравилось, но я ничего не мог с собой поделать, будто чревовещатель засунул в меня свою руку и управлял сейчас мной.

Милс, ты долго там? – Райнер сидел на пятой точке, совсем обмякший, с закрытыми глазами и видно было, что он поработал на славу. Все мы тогда выглядели как после кровавой бани.

Вопрос оказался неожиданным, я слегка вздрогнул.

У меня все! – быстро ответил я.