Проклятая субмарина (СИ)

Катер сбавил ход и с точностью матерого гонщика моряк причалил к пристани. Фрэнк заглушил мотор, перешагнул через трупы и спустился в трюм судна, там он нашел аптечку. Перематывая уродливую руку, моряк внимательно разглядывал свои вены, они напоминали какое–то радиоактивное вещество, которое ввели под кожу.

Все это скоро закончится, мистер Хоуп! Не так ли? – спросил себя Фрэнк, поглаживая себя по тому месту, где раньше была почка.

Моряк улыбнулся сам себе и оторвал бинт свободной рукой. Перевязка была окончена, и он ступил на сушу. Деревянные доски под ногами создавали какое–то необыкновенное, приятное и даже опьяняющее ощущение. От долгих морских путешествий англичанин совсем забыл, что такое земля, его укачало. Фрэнк был похож на ребенка, делающего свои первые шаги. Первый! Затем с трудом второй! Третий шаг и Милс уже уверенно держался на ногах и шел, как положено взрослому человеку. Домик моряка находился не так далеко от пристани, и его было прекрасно видно отсюда. Свет на кухне еще горел, значит, дома не спали. Забинтованная рука сжалась, глаза вспыхнули зеленым светом. Милс ускорился, до его родной двери оставалась пара десятков метров.

Вдруг раздался немыслимый грохот, как будто что-то тяжелое и большое влетело в дом Милсов.

Крыша сильно пошатнулась, в окно выглянули испуганная девочка и женщина

Твою ж мать! – пролетела, словно снайперская пуля, мысль в голове у моряка. Он был готов ко всему, но только не к этому. В левом боку закололо, камень Хоупа начал издавать яркое зеленое свечение.

У берега грозно вырисовывался контур «UB–65», только она не дрейфовала, а застряла в сломанных досках пристани. Подлодка резко всплыла, расплющив при этом катер с покойниками, и разворотила половину деревянного пирса. Субмарина покосилась и заняла одно положение: на носу боевого судна зияла огромная дыра, из которой, словно из дамбы лилась под большим напором забортная вода. Фрэнк двинулся навстречу судну. Только сейчас англичанин заметил, как остатки пристани вспыхнули яркими и зелеными оттенками. Теперь «UB–65» стала продолжением проклятого камня Хоупа.

Миииилс! СУКИН ТЫ СЫН! Мииилс! – узнал голос Райнера Фрэнк. – Никто не смеет отнимать то, что принадлежит мне!!!

И тут англичанин понял. Нет, подлодка с экипажем не спаслась, они упали на дно, затем получили гигантскую пробоину в носу, и в итоге захлебнулись все до единого. Фрэнк лицезрел целую команду мертвецов, вернувшихся за ним и за камнем. Тому, что сейчас происходит не было разумного объяснения.

Миииилс! – снова донеслось со стороны подлодки. Старый хозяин камня вплавь добирался до берега. Может, он также как и Милс вышел через торпедные трубы, а может, уже выбрался через рубку и бросился, словно сумасшедший в воду. Худощавое тело Райнера светилось ярко-зеленым светом.

Мииилс! – машинист машинного отделения был уже на суше, вода стекала с его формы ручьями. Фрэнк ускорился. Расстояние между двумя обладателями кристалла значительно сократилось.

Гнев и ярость нарастали между моряками, как нарастает сила притяжения между металлом и магнитом. Оба мужчины закричали, что есть силы.

Удар! Милс улетел метров на десять и полностью смял остатки деревянного забора пристани. С момента их последней встречи Райнер набрался каких–то дьявольских сил, хоть и выглядел таким же худым. Фрэнк приподнялся на четвереньки и сплюнул густую жижу собственной крови.

Дерешься как девчонка! – гоготнул Райнер, направляясь к нему. На одной руке у бывшего владельца камня была намотана часть якорной ржавой цепи.

Вот почему было так больно, – дошло до Фрэнка.

Иди сюда, я еще не закончил! – не унимался немец.

Посмотрим, кто кого! – рявкнул англичанин, поднимаясь на ноги.

Со стороны «UB–65» донесся гул, словно хор здоровых мужиков напевал бэк вокалом какую–то грустную и монотонную песню. Милс обернулся и застыл, как вкопанный. Вся команда субмарины собралась на верхней части лодки и смотрела на их неравную схватку. Немецкие моряки были мертвыми. Цвет их лиц напоминал кожу глубоководного животного - такой же бледный и тусклый. Там был и Оливер, только в этот раз он не улыбался, а угрюмо стоял, опустив голову, и наблюдал. Во главе экипажа был, конечно же, Палач Рихард. Ему шло быть мертвым, так он казался еще более суровым, и ужасным. Команда субмарины не просто наблюдала за схваткой, а грозно мычала. Как древнее спартанцы, резко выдыхали многократное «У-У-У», что добавляло некую изюминку ко всей этой страшной картине.

Милс вытер кровь и спрыгнул с пристани на мелкие камни.

Верни мне крисаталл и можешь возвращаться домой к своим сучкам, – ухмыльнулся худой

моряк.

Фрэнк нахмурил брови, стиснул зубы - и все тело на доли секунды стало твердым, словно корпус