Проклятая топь

И вот прошел как-то в дом Белославы князь в сопровождении пяти старейшин. И принесли они белый саван с расшитым бисером узорчатым подолом. — Собирайся, Белослава! Выпала тебе честь продлить жизнь людскую еще на пять лет. Твоя жертва не будет забыта! — И тогда девушка наполнилась слезами, казалось, она хотела убежать, скрыться из виду, но куда можешь убежать от судьбы? Стать изгоем она не хотела, и умирать не хотела. Ей так хотелось выйти замуж за Святослава и нарожать ему с десяток детишек. И, повинуясь воле владыки, она поклонилась князю, потом, поклонившись старейшинам, протянула руку дрожащими пальцами, дотронувшись до белоснежной ткани савана.

— Стойте! — закричав, в дом ворвался Святослав. — Вы не должны этого делать! Вы не должны забирать её! Почему её? — продолжал кричать он, подбежав к девушке и прижав её к своей груди, сильно сжал в объятьях.

— Это её долг! Духи велели нам найти достойную жертву! — сухо ответил один из седовласых старейшин, чья борода почти касалась земли.

— Разве больше нет достойных? Почему она? — еще крепче прижал к себе девушку Святослав. — Я её люблю и хочу взять в жёны! Ведь есть и другие девушки! Есть одинокие, забытые миром, такие, как Ива, травница, что живет у леса!

— Она изгой! — твердо ответил князь, словно ничего и знать не хотел о той, что напоминала о Мире, о том дне, когда по злобной воле судьбы его руки окрасились багряной кровью.

— Вот именно, изгой! — повторил молодой человек, сделав акцент на последнем слове, ярко выделив его в предложении. — Она же не нужна никому! Её и в жёны никто никогда не возьмет! И нет тех чувств, способных разбить ту стену, что огородила нас от её своеобразного, мрачного мира, и нет той любви, что могла бы заставить забыть о предрассудках, о мнении людском! Так не лучше ли ей хоть раз послужить народу и принять на себя эту честь?!

— Стать невестой колдуна — это честь для добропорядочной, чистой, юной особы, а не грязной оборванки! — продолжал злиться князь.

— Князь, прошу Вас, не слушайте его! — пробормотала девушка, опустив в пол глаза, судорожно перебирая пальцами волосы в косе. — Святослав, я тебя люблю, но я не могу подвести моего князя, не могу подвести весь город! Это не по-человечески!

— Ты так сильно любишь этого наглеца? — хмыкнул князь, окинув презрительным взглядом молодого человека, получив в ответ от девушки положительный кивок, снова хмыкнул. — Что же теперь с вами делать? “Старейшины, обратитесь к духам и сделайте всё, как они вам повелят”, — сказал князь и исчез в дверях, словно не желал появляться на пороге домика травницы.

Всё утро мерещились мрачные тени. Сердце сжималось, словно кто-то, вытащив его из тела, с силой сжимал в кулаке, отчего перехватывало дыхание и несколько секунд не было возможности сделать ни вздоха. А когда воздух, наконец, проходил в легкие с жуткой, опоясывающей змеёй болью, начинала кружиться голова и тошнота подкатывала к горлу. Чувство тревоги не переставало преследовать её. И вот стук в дверь взбудоражил все ниточки нервных клеток, заставляя кровь быстрей бежать по венам. — Святослав! — выкрикнула она, открыв дверь и выбежав из дома на улицу, повисла на шее молодого человека, но мгновенно, расстроенно раскрыв наполняющиеся обидой и рвущимися наружу слезами глаза, отпустила его и отошла на пару шагов назад. — Она? — прошептала Ива, покачав головой. «Так значит, ты поддался чарам? Предал меня? Вот она, сила чарующей травы! — вздохнула она, слегка ухмыльнувшись на мгновение больной, безжизненной ухмылкой. — Зачем пришел? И кто это такие? Что надо?! — вдруг стал её голос более суровым, переполненным злобными нотками.

— Ива, мне помощь твоя нужна! В память нашей прошлой дружбы! — говорил он так, словно ничего не произошло, словно они и правда были просто друзьями, словно тех счастливых дней и ночей, проведенных вместе, и не было вовсе. — Понимаешь, князь показал на Белославу, хочет её колдуну отдать! А я люблю её! — всё говорил он и говорил, но Ива, казалось, не слышала его слов.

— А мне-то что до вашей любви? — хмыкнула девушка, еле сдерживая слезы, разглядывая старейшин.

— Тебе трудно помочь?! Ты же на века одинока! Не найдется ни одного мужчины, который был бы готов стать твоим мужем, даже если сильно полюбит! — высказал молодой человек, сдвинув брови и крепко сжимая рукой ладонь своей любимой Белославы.

— А знаешь! Ты прав! — подошла Ива вплотную к молодой паре и, стерев с лица потекшие слезы, окинула их презрительным взглядом с ног до головы. — Пусть моя смерть будет на твоей совести! — тогда она, снова сделав несколько шагов назад, подошла к старейшинам и, выхватив из рук одного из них белый саван, ушла в дом, громко хлопнув дверью, а старейшины зашли следом за нею.