Проклятая топь

Солнце нехотя закатывалось за кромку леса. Так медленно и беззаботно, что просто становилось тошно. Ива с некой тревогой и болью, съедающей всё внутри, наблюдала через раскрытое окно, как красным заревом вспыхнуло небо, наполняясь всё более насыщенными красками, оповещая мир о грядущих заморозках. Как могла, она терпела боль, что доставляли ей женщины, что туго затягивали в косу её волосы, стараясь расчесать запутанные кучерявые пряди. Омывали в тазу белые ноги, словно сдирая кожу жесткой мочалкой, сделанной из липовой коры.

— Вот и всё, дорогая! — сказала одна из приглашенных старейшинами женщин, что подготавливали девушку к обряду. — Ты красавица! — добавила женщина, а Ива молча, поднявшись со стула, вынула ноги из воды, позволив женщинам их вытереть и надеть туфли. Она вышла медленным шагом на улицу, где её уже поджидали старейшины. Проходя по полю, она видела, как издалека за нею наблюдают некоторые горожане, что боялись подойти ближе, но резкий треск за спиной заставил обернуться. — Мой дом! — произнесла Ива дрожащим голосом, наблюдая, как языки пламени поедают крышу её маленькой избушки.

И вот солнце опустилось, позволив одинокому месяцу выползти на вид, казалось, даже звезд не было видно в этой кромешной тьме, и лишь свет факелов освещал дорогу к болоту. Сотни напуганных и измученных глаз провожали её. Казалось, с надеждой, что это последняя жертва, что они приносят колдуну в дар. И от этого становилось еще печальнее. И как же сердце наполнялось безысходностью, гневом и обидой. — Как же ты похожа на мать! — вдруг мужской голос заставил её очнуться от грез, от мыслей, что полностью завладели её головой. Девушка подняла глаза и внимательно вгляделась в лицо князя, слегка сморщив лоб. — А вы похожи на убийцу! — хмыкнула девушка, давая понять, что она знает его маленькую тайну.

—Боюсь, твой сарказм тебе не поможет! — более сурово произнес князь, приобняв девушку, слегка коснувшись ладонью её спины, подвел ближе к краю болота. — Иди!

— Но как же я пойду? — затряслась Ива, коснувшись слегка мыском туфельки склизкой воды болота. — Что, прямо в болото?

И в тот же миг старейшины зажгли в стоящей подле болота урне огонь, что засиял синим пламенем. В тот же миг с другой стороны за болотом засиял похожий огонёк. — Иди! — снова сказал князь, и девушка, отшатнувшись сперва при виде всплывающих мертвых тел, отступила назад.

— Будьте вы прокляты! — еле слышно произнесла Ива и, сделав шаг, наступила на тело. Морщась и поскуливая, она пробиралась вперед, перепрыгивая с одного тела на другое, высоко поднимая юбку белого савана, оголяя стройные бледные ножки. Наполняя воздух гниющим смрадом, тела погружались под воду, издавая булькающий неприятный звук, покачиваясь на водной глади, создавая легкую волну, так что страх соскользнуть, упасть в болото, утонуть становился более явным. — Твердая земля! — радостно прошептала она, добравшись до бережка, на котором стоял каменный двухэтажный домик. — Что же… — сказала она чуть громче. Медленным шагом Ива подошла к домику и протянула руку, обернувшись сперва, заметив, что огни с той стороны начали гаснуть. Она снова посмотрела на дверь, и вот уже была готова открыть её, коснувшись трясущимися пальцами железа, как дверь резко распахнулась, и, не выдержав нервного напряжения, Ива заорала что было мочи и упала в обморок.

— Какая громкая! — хмыкнул человек, что вышел из дома. Его лицо было полностью скрыто капюшоном, не было видно ничего, и лишь белые руки выглядывали из рукавов черных одежд. Мужчина, медленно переступив через девушку, подошел к вазону, в котором полыхал синий огонёк, и затушил его водой из кувшина, что стоял рядом. Потом, вернув кувшин на его первоначальное место, вернулся к девушке и, наклонившись над нею, провел рукой по её лбу и, подняв на руки, занес в дом, захлопнув за собой дверь, толкнув её ногой.

Огни продолжали гаснуть, унося болото и все его окрестности во тьму и непонятную, дикую, пугающую тишину. Трупы утопленных воинов снова погрузились под воду, оставив о себе лишь память в умах тех, кто их видел и, кто слышал жуткий крик девушки, отданной в дар колдуну.