Проклятие

– Нужда отпала, – так же бодро продолжал мой друг. – Дозорные на крыше, вынужденные поклясться на кентроне, признались, что преспокойно продрыхли всю свою смену. Как и в любую другую ночь, поскольку последний аврал тут случался полвека назад. Так что мысли о неучтенном всаднике Гамелех отбросил, и я для него стал тем, кем всегда был, – сильнейшим раздражителем. А мне как раз очень нужно побывать среди своих, пройти что-то типа техосмотра. Так что прекрасно все совпало.

И хоть бы сказал: «Как жаль, что ты не можешь полететь со мной…»

– Как жаль, что я не могу полететь с тобой, – сказала я сама.

Орлик удивленно взметнул длинные брови, одну выше другой:

– Кто это сказал? Я сразу замолвил за тебя словечко и убедил Властителя, что там ты будешь в полнейшей безопасности.

– Я тоже в деле, – прозвучало сзади, и Сашка вошел в комнату. – Простите, но у вас дверь открыта, а у меня слух хороший…

– Чем больше народу, тем веселее! – благодушнейшим тоном и без всякого намека на недовольство объявил Орлик.

– Ты другое говорил. – Меня не оставляло чувство какого-то жестокого розыгрыша, хотя Орлик никогда не стал бы так подшучивать надо мной. – Насчет моей безопасности. Что мне не стоит появляться в Навии из-за пророчества, меня могут узнать, попытаться убить. Это что было?

– Это правда была. – Орлик все же перестал лучиться в улыбке. – Но обстоятельства изменились.

– И как вообще лететь, если черта меня не пропустит? Гамелех, что ли, будет меня встречать-провожать?

– Не будет. – Орлик наконец сгреб с части кровати свои вещи, чтобы я могла сесть. А сам встал напротив, вновь лучась радостью и благодушием. – Оказывается, этот строжайший запрет очень просто обойти. Блишемец наверняка знал об этом, поэтому даже не рассказывал тебе о черте. Оказывается, если летишь на сукре, не имеет значения, всадник ты или нет.

– Так просто?! – поразилась я, мысленно отмечая очередную прореху в безопасности города.

– Ну не так уж и просто, поэтому Гамелех преспокойно мне об этом рассказал. Дело в том, что ни один всадник никогда не сядет на сукра, – кроме тебя, разумеется. И ни один сукр никогда не станет подчиняться всаднику, разве что по личному распоряжению Властителя. Так что сегодня на закате я сяду на Балабана, вы с Александром на сукра – и вперед.

Впервые на моей памяти он назвал Сашку по имени в его присутствии.

– Лететь до поляны с отдыхом – часа четыре. Следовательно, будем там на рассвете. Пробудем до заката, пока сукр не примет подлунный облик, и назад.

– Ты скажешь им, кто я такая?

Орлик мотнул головой:

– Еще чего! Ты наденешь маску, изобразишь придворную даму из Блишема. Вы с Александром будете вроде как… парой. – Последнее слово он произнес с явным усилием. – Кукушкино Гнездо служит Властителю, так что блишемцы там время от времени появляются, ничего особенного.

– А эти, из Ашера, тоже полетят? – спросил Дятлов, понижая голос, хотя мой и Орликов охранники понять его точно не могли.

– Вот уж нет! Хватит и сукра, – невесело ухмыльнулся Орлик.

– Но это точно не опасно? – не отставал Сашка. – Вдруг они узнают Дану?

– В маске?

– Лично я узнаю ее за километр со спины. Или они еще как-то взбрыкнут, те всадники, из-за сукра, например?

– Не взбрыкнут. С Блишемом им ссориться нельзя, если не хотят стать вегетарианцами и самолично изготавливать все необходимое. Сейчас можно отдохнуть, – повысил голос Орлик, пока Сашка еще что-нибудь не спросил. – После ужина выдвигаемся, без спешки проходим или проезжаем Брит.

– Это зачем еще? – не понял Дятлов.

– Чтобы не лететь над ним после заката. Или хочешь покормить собой какую-нибудь Тень? – с невероятным благожелательством в голосе спросил Орлик. – Для нас-то с Деей они не опасны…

– Понял уже. Веселый у вас мирок…

– А ты бы прожил тут с рождения и потом попал в ваш, – не остался в долгу Орлик. – Интересно, сколько времени продержался бы.

– Ладно, сдаюсь. – К Сашке вроде бы тоже вернулось его обычное настроение, мрачным и потерянным уже не выглядел. – Пошли, Дана.

– Погодите. – Орлик чуть переместился вперед, не давая мне встать. – Я еще хотел спросить про ту ночь на поляне. Ну, ваша репетиция. Сколько было времени, когда ты проснулась, Дея? Вернее, когда тебя разбудили?

– Зачем тебе? – удивилась я, с трудом сообразив, о чем он говорит. – А, ну светлело уже самую чуточку, хотя рассветает в ноябре около восьми.

– Шесть утра было, точно, – сказал Дятлов.

– Так зачем тебе это? – снова спросила я.

Но Орлик молчал, и я знала это выражение лица: ни за что не скажет. Так что просто потянула Сашку за рукав, и мы вдвоем покинули комнату.

– Пойдешь к себе? – Дятлов положил руки мне на плечи, и я вдруг ощутила, как же не хватает мне сейчас таких вот дружеских прикосновений. Хорошо бы и объятий, но ашерец-то смотрит.

– Нет, хочу дочку предупредить, что улетаю… ненадолго.