Проклятие дворфа

Нужно потерпеть пару часов, дождаться, когда в лесу станет темно. Охотники обязательно вернутся в деревню до наступления ночи, и тогда у него будут развязаны руки. Тем более, что ему не приходилось беспокоиться об исчезновении новой цели. Дующий в его сторону слабый ветер рассказал беорну о многом. И хотя так взволновавший его аромат жаркого исчез, Дуболом не расстроился. Сопутствующий ему запах неведомого существа был все так же силен. Источник запаха оставался на месте, недвижим, это говорило о том, что неведомое существо, навестить которое намеревался Дуболом Каменная Башка, остановилось на ночлег, и вряд ли сдвинется с места раньше рассвета. А уж он, Дуболом, позаботится о том, чтобы очередной рассвет для чужака никогда не наступил.

Чужак означал врага вторгшегося в священные для беорнов леса, защищать которые они поклялись тысячи лет назад. И даже демоническая магия поразившая мозг Дуболома в битве при Сонной Лощине, не смогла вытравить из него стремления хранить родной лес. Чужак должен умереть во сне, чтобы более не осквернять своим присутствием священного леса беорнов. Расправившись с чужаком и утолив терзающий его голод, он успеет до наступления рассвета вернуться на свой наблюдательный пункт, чтобы продолжить слежку за человеческим селением.

Беорн продолжал терпеливо ждать даже после того, как в лесной городок вернулись последние из ушедших днем охотников. Несущие знатный трофей, подвешенного веревками к стволу молодой березки огромного вепря весом в пару сотен килограммов. Беорн видел, как тяжело ступали охотники, пригибаясь к земле под тяжестью добычи, спеша поскорее очутиться под защитой древесного частокола деревни. И как бы не подмывало Дуболома немедленно напасть, он вынужден был оставаться на месте, ни на секунду не позволяя себе забыть о существовании третьего охотника. Не занятого переноской добычи, чьей задачей было наблюдение и охрана. И каким бы не был беорн специалистом по части неслышного подкрадывания, он был уверен, что люди, прожившие много лет в лесу, не меньше его способны к распознаванию разного рода опасностей, могущих подстерегать беспечного путника.

И даже после того, как последняя группа скрылась за бревенчатым частоколом селения, Дуболом продолжал ждать. Ждать, когда землю и лес поглотит кромешная мгла, непроглядная для существ не обладающих ночным зрением, таких, как люди. Самому Дуболому тьма не была помехой. Ночью он видел также хорошо, как и днем, и разлившаяся вокруг чернильная темнота ни на йоту не умаляла его возможностей и умений.

С наступлением темноты Дуболом Каменная Башка отправился в путь, более не опасаясь, что он будет замечен, или услышан часовыми в деревне. Увидеть его люди не могли из-за отсутствия ночного зрения, как и услышать, благодаря бесшумности передвижения беорна по лесу. Несмотря на почти трехметровый рост, Дуболом передвигался по лесу неслышно, как тень. Ни единая веточка не хрустнет предательски под ногами, ночной зверь не метнется испуганно в сторону при его приближении. Он полностью слился с лесом, превратившись в одного из его диких обитателей, отбросив тряпичные покровы, свидетельствовавшие о его былой принадлежности к расе разумных существ. Плащ и набедренная повязка, амулеты и регалии свидетельствующие о его высоком положении в племени Каменной Башки, остались где-то там, в кровавой мясорубке случившейся в Сонной Лощине. Где привычный ему мир перевернулся с ног на голову, коренным образом изменив внутренний мир беорна. В его голове все перемешалось самым невероятным образом. Друзья, враги, все смешалось в немыслимую кашу, в мешанине которой невозможно было отличить правду от лжи. Единственное, что в нем осталось от того, прежнего Дуболома, это стремление защищать родной лес от любой скверны вторгшейся туда, даже ценой собственной жизни.

Существо, запах которого становился все сильнее, не подозревало о приближении опасности, продолжая безмятежно спать. Не пошевелилось оно даже тогда, когда Дуболом добрался до зарослей малинника, которые чужак выбрал для ночлега. Острый взгляд Дуболома сразу же оценил богатства малинника, ягоды, слаще которой для беорна не было ничего на свете. Пожалуй, здесь он задержится подольше, вот только расправится с ненавистным чужаком обосновавшимся в самом центре малинника.

Расчет чужака был предельно ясен и понятен беорну. Чужак считал, что ни одно живое существо на свете не станет ломиться через густые и колючие малиновые кусты, чтобы добраться до него, тем более ночью. И, судя по тому, какие богатые запасы ягод открылись проницательному взору человека-медведя, в чем-то чужак оказался прав. Малинник был объеден по всему периметру, но только по краям, что свидетельствовало о том, что в лесу и помимо беорна было немало желающих полакомиться спелой, сочной ягодой. Вот только рисковать своей шкурой и лезть в самую гущу малинника, судя по обилию там ягод, желающих не было.