Проклятие Ист-Хэнглтона (СИ)

По холлу словно тайфун прошел: пол был усеян осколками стекла и обломками мебели. Стены почернели от копоти, и от этого белые полосы, похожие на следы от пальцев, выделялись особенно отчетливо. Лестница была залита чем-то бурым, с оттенком ржавчины.

— Кровь, — безошибочно определила Дейзи, но Гермиона не обратила на неё слова ни малейшего внимания.

— Посмотри на стены, — сдавленно бросила она, борясь одновременно с дурнотой от запаха и криком, смесью ужаса и отвращения.

— Просто детские рисунки, — пожала плечами Дейзи, но потом всё же соизволила всмотреться.

В картинках на стене и впрямь угадывалась детская рука. Вот только сам смысл рисунков повергал в ужас. Чего стоило одно только изображение улыбающейся девочки, державшей за волосы голову маленького мальчика, отделенную от тела. Его личико было густо зарисовано синим, глаза вылезли из орбит, а язык вывалился изо рта. На соседнем рисунке кричала от боли женщина, на которой горели одежда и волосы. Часть рисунков изображала различных тварей, и одна из них уже была Гермионе знакома.

— Идём наверх, — попросила она, но ответом стал стон, за которым последовал кашель и плеск — похоже, от созерцания детского творчества Дейзи была в таком восторге, что завтрак попросился наружу.

— Для этого туалет изобрели, — брезгливо сообщила Гермиона и зашагала вверх по лестнице.

Коридор так же сильно выгорел, как и холл. Единственным отличием Гермиона нашла то, что следы рук на стенах здесь были не белыми, а красными. Очень маленькие следы рук. Впору было уподобиться Дейзи, вот только во рту с прошлого вечера ничего не было. Гермиона вздохнула, вошла в ближайший класс, почерневший от гари, остановилась у доски и посмотрела на обгоревшие парты. В ушах зашумело, голова пошла кругом, и она зажмурилась и тряхнула головой, пытаясь прийти в норму.

— Ведьма! — раздался детский крик прямо над ухом.

Гермиона открыла глаза и вскрикнула от удивления. Класс был чист, в окна светило солнце, а у доски стояла бледная девочка с глазами в половину лица. Она была очень похожа на Джейн Файр.

— Ведьма! — маленькая девочка со светлыми кудряшками замахнулась книгой на свою жертву, и тут же взвизгнула. Книга в ее руках вспыхнула, а Джейн прижалась к доске.

— Как ты это делаешь? — пухлый мальчишка сгреб малышку за отвороты пиджачка.

— Я не знаю! Оно само! — в глубоких карих глазах стояли слезы.

Дети сгрудились вокруг Джейн, кто-то ткнул ее в бок с одной стороны, потом с другой. Девчонка с кудряшками с силой дернула Джейн за руку, мальчик в засаленной куртке ударил бедняжку по голове.

— Прекратите немедленно! — воскликнула Гермиона. Все вокруг потемнело, а затем послышалось потрескивание, словно дрова горели в камине. Громыхнула закрывшаяся дверь. Гермиона часто заморгала и тряхнула головой. Тьма рассеялась, и она обнаружила, что снова стоит посреди сгоревшего класса. Вот только теперь она была не одна. Добрый десяток обгоревших до неузнаваемости тел, черных и ещё дымящихся, шел к Гермионе. Она пискнула и сделала шаг назад, упершись спиной в классную доску так же, как уперлась минуту, а может, много лет назад, Джейн. Тела тянули к ней длинные руки, с которых сыпалась сажа.

— Остолбеней! — выпалила Гермиона, и одно из тел пошатнулось, когда в него попало заклинание.

— Петрификус Тоталус, — второе тело плашмя упало на пол.

— Инкарцеро! — третье тело опутали веревки, но вскоре задымились, вспыхнули и вмиг рассыпались пеплом.

— Они горят! — воскликнула Гермиона. — Ну конечно же! Агуаменти!

Ближайшее к ней тело, попавшее под струю воды, зашипело, задергалось и рухнуло навзничь. Класс заволокло густым сизым дымом, и Гермиона принялась наобум поливать всё вокруг водой из волшебной палочки. Наконец, шипение стихло, и дым пополз в разбитое окно. Гермиона вздохнула и вытерла со лба пот. Не успела она прийти в себя, как откуда-то послышался истошный визг.

— Дейзи! — опомнилась Гермиона и бросилась прочь из класса.

Вопль Дейзи эхом отбивался от покрытых копотью стен. В голове у Гермионы возник миллион картин, одна ужаснее другой, однако подготовиться к тому, что обнаружилось в туалете, было всё равно невозможно.

Под потолком висело тельце. Кожа с него была снята, а обнаженная плоть утыкана осколками стекла так часто, что невозможно было догадаться, мальчик это или девочка.

— Убери это, — взмолилась охрипшим голосом Дейзи, и Гермиона подняла палочку.

— Эванеско, — прошептала она, но тело не исчезло. Дейзи выдохнула через зубы и зажмурилась, но Гермиона вдруг дернула ее за плечо.

В коридоре раздались шаги. Дейзи на цыпочках подошла к двери, закрыла ее и замерла рядом с дубинкой наготове. Гермиона встала напротив дверного проема и направила на него палочку.

SIDE В. Город