Проклятие лилий

— А я наконец-то нормально вымоюсь, — добавил друг Тианы, который побывал у меня в плену. Кажется, его звали Кей. — После Литонии такое чувство, что грязь въелась под кожу.

— В Изельгарде ты получишь вести из дома, — тихо сказала Лили. — Твоя сестра выходит замуж и ждет тебя.

Кей уставился на нее, а Шон шепнул ему:

— Лили провидица, мы уже привыкли.

А девочка улыбнулась, будто видела что-то хорошее. Ее дар, в отличие от дара Айка, был светлым, и видела она свет.

Тиана осторожно, будто между прочим, придвинулась ко мне. Я попытался отодвинуться, но рядом сидела Лили, и места не осталось. Солдаты делились планами, говорили о том, чем будут заниматься дома, а я сходил с ума, представляя встречу с родными. Становилось все более и более тошно. Спать мы все-таки легли в палатках. Было слышно, как журчит вода, стекая по ткани, как мерно стучат капли. А утром оказалось, что у одного из парней жар.

— Надо заехать по пути в какую-нибудь деревушку, — говорил Эдгар, хмурясь. — А пока выпей настойку, Тим, станет легче.

Он передал парнишке склянку с мутной зеленоватой жидкостью, тот выпил, и мы продолжили путь. Вот только парню становилось все хуже и хуже. К обеду он уже едва держался в седле, а я разглядел черные точки вокруг него. Болезнь серьезнее некуда.

— В этом районе нет деревушек, — шепнул мне призрак отца. — Думаю, к полуночи парня не станет. Его тело мне подойдет, Ил. Он все равно не жилец.

Не жилец? Возможно, потому что смерть уже кружила над ним. Я поймал встревоженный взгляд Лили. Она тоже это видела, но молчала, а Тиана суетилась рядом с братом, чтобы хоть как-то облегчить страдания товарища. Да, лихорадка бывает безжалостна, и настойка Эда тут бессильна. Холод и сырость сделали свое дело.

— Держись, приятель, — говорил Эдгар Тиму. — Вот увидишь, ты справишься. Потерпи.

Тот кивал, но, кажется, находился где-то на грани горячечного бреда. Мне было его жаль. Молодой совсем, еще жить и жить.

— Надо свернуть туда, — звонко сказала Лили, указывая направо.

— Но так мы удалимся от границы, — воспротивился кто-то.

— Зато там деревня. А значит, тепло и сухо. Тиму станет лучше.

Станет ли? Или Лили видела, что есть и другие вероятности? В любом случае Эдгар ее послушал.

— Поворачиваем, — приказал он, а призрак рядом со мной выругался. Значит, деревушка действительно есть. И шанс тоже. Плечо обожгло болью. Я зашипел сквозь стиснутые зубы. Не знаю, откуда бралась эта тьма внутри меня, но она росла, а я задыхался, пытаясь как-то выкарабкаться. Может, это действительно действие печати? И я оказался слабее сына Эрвинга? Потому что я не выдерживал.

А отряд скакал дальше, и вскоре на горизонте появились покосившиеся домишки. Да, бедная полузаброшенная деревушка, но там хотя бы есть дома, чтобы укрыться от дождя. Эдгар спрыгнул с коня первым, подошел к ближайшему дому и постучал. На стук вышел старик, увидел черную форму и попытался сбежать, но Эд перехватил его за руку:

— Здравствуйте, лер, — обратился к нему на литонском.

— Какой я тебе лер, мальчик? — вздохнул старик. — Каким ветром сюда занесло воинов Изельгарда?

— Наш друг болен, у него лихорадка. Нам надо где-то разместить его, чтобы укрыть от дождя. И может, у вас есть целитель.

— В нашей деревне давно нет целителей, — покачал головой старик. — Здесь можно только помереть, мальчик. Но твоего друга несите ко мне. Крыша почти не течет, в доме не слишком сыро. Остальные домишки еще хуже. Только большой отряд нам девать некуда, уж извини. Если хотят, пусть разбредаются по заброшенным хатам.

— Укажите, где эти заброшенные дома, чтобы мы не потревожили людей.

Старик ткнул пальцем в несколько домов, и солдаты разбрелись. Остались я, Эдгар, девушки, Кей, еще один парень из отряда Тианы и Тим. Его завели в дом и уложили на лежанку. Старик поставил котелок на печь, чтобы нагреть воды, а Тиана склонилась над Тимом, вливая в рот снадобье. Наверняка его готовила их мать. Эдгар ушел. Думаю, решил проверить, как разместились его люди. Лили тут же змейкой выскользнула за ним, а я сел ближе к Тиане и больному.

— Как он? — спросил тихо.

— Плохо, — ответила Тиа. — Жар усиливается. Будем надеяться, тепло и лекарство сделают свое дело.

Да, сделают. Парнишка умрет. Черных точек вокруг него стало больше. Но я не стал об этом говорить. Обернулся, почувствовав чужой взгляд. Старик-хозяин таращился на меня, будто призрака увидел. Мы где-то встречались?

Я отошел от лежанки, сел в углу, и старик протянул мне кружку с отваром.

— Согрейся, — сказал он, присаживаясь рядом. — Холодина такая. Какой же будет зима?

— Наверное, еще хуже, — предположил я.

— Ага, наверное. Прости за глупый вопрос, мальчик, но ты… ты не Илверт?

Я только кивнул. Надо было ответить отрицательно, чтобы стало меньше вопросов, но не отказываться ведь от себя самого. Это будет уже последняя ступень падения.

— Держись, мальчик, — сказал старик. — Мы в тебя верим.

— Спасибо.

Я почувствовал себя и вовсе мерзко. Эти люди верили в меня, а я их подвел. Только принес войну, но не победу. И что мне теперь делать?

— Освободиться.