Проклятие Мафусаила

С первого дня Председатель показался подозрительным типом. Чем больше Арчи узнавал о жизни Колонии и ее руководителе, тем сильнее убеждался, что доверять ему нельзя. Настырное желание Председателя вернуть Арчи память мог объяснить только один факт: ему что-то известно про тайны, скрытые в голове молодого человека. Но откуда? Кто мог ему рассказать? Иногда Арчи начинал подозревать, что, возможно, сам в бреду выболтал что-нибудь важное. Но Знахарь не подтвердил эту версию, заявив, что ничего вразумительного ни разу не слышал: «Ты мычал и стонал, а больше ничего». Вариантов оставалось не так уж много. Анализируя события последних месяцев, включая побег с каторги, Арчи пришел к выводу, что появление в его камере Лехи не было случайным. Пока они бежали от погони по тундре, времени толком подумать не оставалось. Но теперь у него не шли из головы и лехины провокационные разговоры о прошлом, и дикая смерть Кусто, которой не находилось разумных объяснений. Мысль о том, что Леху — подсадной, а побег организовали специально, уже не казалась сумасшедшей. Похоже на шизофренический сюжет в духе Филипа Дика? Что ж, пусть так. Но если вы параноик, это еще не значит, что за вами никто не следит.

А тут еще, словно черт из табакерки, появился дядя. Конечно, Арчи не забыл его предательства. Если совсем по-честному, у него душа ушла в пятки, когда он увидел родственника. С трудом вытерпев первый позыв бежать со всех ног, Арчи, соблюдая заветы Станиславского, привычно разыграл больного амнезией. В рамках конспирологической теории следовало предположить, что дядя вступил в сговор с тем, кто приложил столько сил, чтобы Арчибальд оказался в Колонии. На роль закулисного кукловода лучше всех подходил один человек — Аббасов.

* * *

— Как тебе удалось договориться с охранником?

Арчи повременил с ответом и продолжил тянуть дядю следом за собой вглубь плохо освещенного коридора, в конце которого, если Знахарь не соврал, ждала подсобка, где им никто не помешает.

— Я не договаривался. Это Знахарь, — объяснил он, пропустив внутрь дядю и заперев за ним дверь.

— Ты ему доверяешь?

— Пришлось рискнуть. Я хорошо усвоил твой урок: доверять нельзя никому.

— Что это значит? — дядя наморщил лоб.

На его лице не отражались ни страх, ни сомнения, ни чувство вины. Только недоумение. Он держался как человек, которому нечего скрывать и стыдиться. Впрочем, без выдающегося актерского таланта ему ни за что не удалось бы столько времени проворачивать свои схемы и оставаться безнаказанным.

— Хочу, чтобы ты знал, — собрался Арчи с духом. — Я никогда не забуду, что ты отправил Могильщика убрать нас с профессором.

Дядя достал из нагрудного кармана очки, водрузил их на переносице и какое-то время с интересом изучал Арчи, как будто впервые увидел. Затем наклонил голову и посмотрел на него поверх очков.

— Теперь-то я понял, почему ты пустился в бега, — проговорил он. — Ну и дурак же ты, сынок. Как ты вообще додумался до такого? Включи мозги и подумай, появился бы я здесь, если раньше, как ты уверяешь, планировал от тебя избавиться.

— Тебе нужен ключ к архивам Профессора, — предположил Арчи, сбитый с толку. Он собирался припереть дядю к стенке, а на деле выходило иначе. — Я огорчу тебя и того, кто тебя послал, потому что пароль так и не знаю.

— Я как будто с безнадежным тупицей говорю, — дядя снял очки и принялся протирать краем фуфайки. — На архивах Профессора я давно поставил крест. Не люблю ворошить могилы. Я искал тебя, потому что хочу спасти. Вырвать из рук тех, кому до зарезу понадобились архивы старика.

— Даже если все так… Как мы выберемся отсюда? Что будем делать на свободе?

— Для начала нужно сбежать от Председателя и Рогволда. А потом я хотел бы перебраться за кордон!

— Теперь я вообще ничего не понимаю. За границу?

— Именно. На родине отвратительный климат, подлые людишки, нищета… Нечего нам тут больше делать.

— Если перейти границу так просто, странно, что еще полстраны не сбежало.

— Не настолько просто, но у меня есть пара идей.

— И зачем же тебе я?

— Ты не допускаешь мысли, что к старости я стал сентиментальным? — тоном оскорбленной невинности спросил дядя.

— Хватит играть, — попросил Арчи.

— Извини, немножко переборщил. Ладно, буду откровенен. Прости за грубость, но ты — мой счастливый лотерейный билет. Мой главный пенсионный капитал!

— Я польщен. Но по-прежнему мало понимаю.

— Не переживай, со временем все встанет на свои места. Просто я собираюсь вернуть тебя отцу.

В подсобке стало нестерпимо тесно, жарко и душно. С момента, как память вернулась, Арчи почти не думал об отце. Его фигура не казалась важной в сложившихся обстоятельствах. Он надвинулся на дядю и схватил за грудки. Тот не сопротивлялся.

— Кто мой отец?

— Вряд ли ты это узнаешь, если придушишь меня, — насмешливо заметил старший Полунин.

Помедлив немного, Арчи отпустил его.

— Не принимай близко к сердцу, сынок. Пока я ничего не скажу. Ведь когда ты узнаешь, кто он такой, я стану тебе не нужен. А в мои годы это, знаешь ли, очень горько и обидно.

Старый лис все рассчитал. Как и всегда.