Проклятие Мафусаила

По кафельным плиткам пола семенил официант, успевая на ходу кивать головой, извиняясь за задержку.

* * *

Преодолев брезгливость, Арчи вошел в общую кухню и приготовился разгонять тараканов, но кто-то сделал это до него. На горелках булькали кастрюли с дурно пахнущим варевом. Рвотные позывы подкатывали к горлу при одной мысли, что это можно есть. Он нашел свободную плиту и поставил на огонь ковшик с парой яиц на завтрак. Старики, как он называл про себя обоих спутников, ограничивались утром растворимым кофе. Он облокотился на разделочный стол и ждал, когда закипит вода.

В кухню заглянул мужчина европейской наружности. У него были всклокоченные рыжие волосы и розовощекая физиономия с россыпью жирных веснушек. Человек все время находился в движении, шевелил пальцами, выпячивал нижнюю челюсть и подергивался. Арчи затруднился определить его возраст, но предположил, что ему не больше сорока лет. А, может быть, и тридцать.

— Один тут? — отрывисто спросил незнакомец на русском языке.

От удивления Арчи замешкался с ответом.

— А старперы твои где?

— Кто?

— Два хмыря, с которыми ты вечно ошиваешься.

— Не такие они и старые.

Зачем я спорю, подумал Арчи.

— Старые, старые. Очень старые. Ты только посмотри на них. Один седой, другой лысый. Он башку бреет или так?

Тараторя, сглатывая слова, рыжий продолжал вынюхивать что-то по сторонам, но не находил, и продолжал свой замысловатый танец, постепенно приближаясь. Его рука резко, как кобра, выбросилась в сторону Арчи, и тот невольно отпрянул.

— Свечников.

Арчи напрягся, чтобы вспомнить фамилию из нового паспорта, и представился.

— Смотрю, вы тут недавно. Освоились?

Свечников успел заглянуть в ковшик с яйцами и немного убавил огонь. Арчи вывернул регулятор обратно на максимум. В глазах непрошенного гостя промелькнула тревога.

— Лопнут, — вкрадчиво предупредил он и тут же потерял интерес к плите.

Покрутившись возле окна, Свечников опасно высунулся наружу, а потом закрыл створку наглухо.

— А я тут уже… — он прервался, пытаясь подсчитать. — Черт его знает, сколько я уже здесь. Неважно. Давно. А вы? Хотя я уже, кажется, спрашивал. Неважно! Главное — вырваться! Я понимаю. Сам когда-то…

Ответы от Арчи не требовались. Заметив, что вода закипает, он запустил таймер на часах. Одно яйцо действительно лопнуло, часть белка просочилась наружу и свернулась бледной гусеницей.

— Здесь важно приспособиться. А так — хорошо. Главное не нарушать ход жизни. Запомни! Не нарушать!

Этот постулат имел огромное значение для Свечникова. Повторяя его, он несколько раз яростно рубанул ладонью воздух.

— Это стоило того. Стоило! Поверь моему опыту. Уж я-то знаю! Я еще не выжил из ума, чтобы остаться в Рашке…

— Я из России приехал, — сдержанно поправил Арчи.

Рыжий вздрогнул и сдвинул брови, заново изучая собеседника.

— Ах, ты из этих, — разочарованно протянул он и, вздохнув, отправился к двери.

* * *

Среди ночи их поднял из кроватей дикий вой сирен. Спросонья Арчи показалось, что он вновь на буровой вышке и трубят подъем. Не протерев толком глаза, он бросился натягивать джинсы, а затем футболку. Дядя чертыхался и тоже ничего не понимал. По стенам метались красно-синие отсветы полицейских мигалок, сходящих с ума за окном.

Сирена не утихала. Надсадно перекрикивая ее, усиленный громкоговорителем визгливый женский голос раз за разом повторял загадочную фразу на кантонском диалекте.

Неужели они все-таки добрались до нас, ужаснулся Арчи. Дядя, кажется, думал о том же.

Из соседней комнаты выглянул Коростель. Он выглядел так, словно и не ложился.

— Одевайтесь скорее! Нужно выходить.

— Что происходит? Это за нами? — выпалил Арчи.

— Что, штаны успел обмочить?

— Не смешно!

— Хватит трястись. Это не за нами. У них такое регулярно случается. Сейчас сами все увидите.

Дядя ворчал и никак не мог попасть в рукава рубашки. Дождавшись его, они вышли в коридор. Там уже царила давка. Одеты были кто во что горазд. У лифта и перед выходом на черную лестницу образовались заторы. Через несколько минут стало не хватать свежего воздуха. Со всех сторон толкались, и было страшно потерять в этой толчее дядю, а особенно — Коростеля, который, в случае чего, мог бы прийти на помощь. Его поблескивающий затылок мелькал в паре метров впереди, но пробиться к нему не получалось. Подчинившись воле толпы, Арчи послушно топал по ступенькам вниз. Вокруг звучали обрывки загадочных слов на незнакомых языках. Однако беспокойства в этих голосах не ощущалось. Может, и не стоит волноваться?