Проклятие Мафусаила

Все годы, проведенные в лаборатории Профессора, Арчи отдавал себе отчет, чем занимается. И все же у него никогда не возникало сомнений в том, что он не является убийцей. Может быть, дядя, Могильщик или Профессор, но только не он сам. А теперь в голове постоянно присутствовал беглый каторжник, который застрелил человека посреди заснеженной тундры. Ну, хорошо, допустим, черные старатели угрожали его жизни. Но на русско-китайской границе была уже другая история. Он уже был самим собой, Арчи вернулся. Они с дядей вжались в землю и терпеливо ждали, пока вернется Коростель, ушедший вперед, чтобы договориться с узкоглазыми знакомыми. И тут, как черт из табакерки, из темноты выскочил пограничник, совсем еще мальчишка, даже младше Арчи. Раздумывать было некогда — автомат в руках пограничника в любой момент мог огрызнуться свинцом. Приемистый, удобно лежащий в ладони «глок», оставленный Коростелем, осечки не дал. Обе пули попали точно в грудь. У Арчи не осталось времени удивляться, насколько просто все получилось, потому что с разных сторон потянулись трассирующие линии, разрывающие ночную тишину. Он помог дяде подняться с земли, и они побежали, сломя голову, вперед. Сквозь треск выстрелов и пульсирующий гул в ушах Арчи слышал предсмертный хрип за спиной. Этот звук преследовал его, когда по ночам он долго пялился на танцующие по потолку отблески уличной рекламы. Невольно в памяти всплывала картина, как в лаборатории дядя хладнокровно расстреливает агента жандармерии. А ведь Арчи всегда казалось, что он совсем не похож на дядю.

* * *

В Гонконге они поселились в доходном доме, который больше напоминал студенческое общежитие — удобства на этаже и общая кухня, просторная и закопченная. Как-то раз Арчи имел неосторожность зайти на кухню посреди ночи. Стоило включить свет, и воздух пришел в движение — со зловещим шелестом тараканы разбегались по углам.

«Золота осталось мало, да и не нужно лишний раз показывать, что у нас есть деньги. Тут тысячи отморозков», — объяснил Коростель свой выбор места жительства.

Арчи боялся, что повсюду их будет преследовать внимание окружающих. Но в итоге прав оказался Коростель, который рассмеялся, выслушав его опасения. Гонконг предстал сущим вавилонским столпотворением, где на лоскутном полотне из лиц миллионов китайцев, вьетнамцев, индонезийцев, корейцев и очень скромно ведущих себя японцев затерялись набежавшие соседи из Индии, Пакистана, Афганистана, какие-то совершенно неопределимые представители юго-восточной части Азии и тихоокеанского региона. Среди них то и дело мелькали бледные физиономии европейцев, которые смешно передвигались, словно им разом отказали органы зрения и слуха. До троицы русских беглецов никому не было дела.

В одном жилом блоке с ними обретались трое вежливых исландцев и пара молодоженов из Чехии. Из номера исландцев постоянно тянуло рыбным духом, иногда до такой степени невыносимым, что приходилось зажимать нос. Чехи — оба, жена и муж, — косились на новых соседей и многозначительно улыбались одними уголками губ, как люди, знавшие больше остальных. Арчи предполагал, что эта парочка догадывается о том, откуда прибыла их славная компания. Бессердечно уязвленные старшим братом славянские народы сохранились как будто только за тем, чтобы напоминать себе и остальному миру, какие государственные преступления требуют отмщения. В общем, Арчи сразу почувствовал угрозу, скрывающуюся за их проницательными улыбочками.

— Не думал, что когда-нибудь увижу такой вертеп.

Арчи и его дядя оккупировали столик у входа в непритязательное кафе, которое притерлось боком к доходному дому. Отсюда улица просматривалась в обе стороны.

— Ты знаешь, что такое вертеп? — поинтересовался Арчи.

Дядя покрутил в руках бокал с водянистым пивом.

— Притон, бордель… Разве нет?

— Так славяне называли пещеру. Во многих православных службах вертеп упоминается, как место рождения Иисуса.

— Познавательно, — равнодушно покивал дядя. — Вычитал в своих книжках?

— Где же еще… Интересно все получается…

— Что именно?

— Посмотри на все эти башни, из-за которых бухту не видно. Столько языков вокруг! Чем не новый Вавилон? Трудно найти более подходящее место для нового столпотворения. С другой стороны, ты говоришь: вертеп. Неожиданная версия, но и она имеет право на существование. Я не удивлюсь, если здесь появится новый мессия.

Дядя протянул над столом руку и потрогал лоб племянника.

— Ты как себя чувствуешь? Не заболел?

Арчи отмахнулся.

— Я в порядке.

— Не понимаю, с чего такие разговоры. Ты же всегда был равнодушен к религии.

— Ты прав. Просто подумалось. Не обращай внимания.

Он откинул волосы со лба и мотнул головой, давая понять, что тема закрыта.

— Ты ведь общался с моим отцом. Тогда, тридцать лет назад.

— Буквально мимоходом.

— И каким он тебе показался?

— Нормальный мужик. Производил впечатление. Уверенный, целеустремленный. Да что я могу о нем такого рассказать? Надо было у матери спрашивать.

— У нас эта тема была под запретом. И вот теперь я думаю…

— О чем?

— Хочу ли я с ним встречаться?

Дядя посмотрел на него через бокал пива.