Проклятие на троих

- Почему я не удивлен? - сильные руки подняли ее с пола.

И это было скорее хорошо, чем плохо. Когда тебе тотально не везет, пытаясь встать, можно заработать дополнительные травмы. Маша уже начинала подумывать о том, чтобы выбираться из темного коридора ползком. Но вряд ли это бы ее спасло. А учитывая проклятье, она наверняка бы встретила тут всех и сразу: ректора, Виолу, неприятную Мадлену, которая хоть и оставила ее в покое, но по такому случаю обязательно бы нарисовалась.

Так что твердая рука и крепкое плечо - это отлично. Если не учитывать, кому они принадлежат.

- Спасибо, Рафаэль, - сдержанно проговорила Маша.

- Действительно. Все так делают. Вообще если человеку сказать - не ввязывайся в неприятности, он сразу же пойдет в библиотеку, после которой неприятности - норма жизни.

- Не сразу, - буркнула Маша, - сначала я попросила тебя помочь.

Она видела, что недовольство Рафаэля все-таки ненастоящее. Взгляд, которым он ее окинул, был полон чего-то новенького.

Восхищение.

Надо же! До сих пор все, чего она могла ждать от Рафаэля, - это недовольство и подколки. А теперь он смотрел на нее так, будто она победила в чемпионате мира по футболу. Одна, без команды. Ну или сделала что-то еще столь же невероятное.

Ну конечно - она покорила библиотеку, овеянную страшными легендами. Совершила подвиг! А чтобы обратить на себя внимание их темнейшества, нужен не меньше, чем подвиг!

Обидно. Гораздо обиднее, чем должно быть.

- Как вообще ты туда попала и выбралась?

- Попала случайно, а выбралась…

Маша вспомнила, что обещала никому не говорить о том, какую сверхсложную загадку задало ей приведение. Вечная морока с этими тайнами! Человеку с плохой памятью в такое лучше вообще не ввязываться. Обязательно напутаешь, что можно говорить и кому, а что нельзя и тоже кому. А что кому-то надо было бы сказать, но нельзя потому что, эх… Лучше быть честной.

- Знаешь, я не могу тебе этого рассказать. Иначе… - Маша вздохнула.

Что же иначе будет? Она подведет вредное приведение? Пожалуй, что и так. Но вслух этого лучше не говорить.

Да и не потребовалось. Тот, кто сам хранит огромную кучу тайн, начинает с уважением относиться к чужим.

- И что ты там выяснила?

- Обязательно тебе бы рассказала, - заявила Маша. - Если бы, конечно, ты был в деле. Но ты отказался, так что, боюсь, дальше я сама.

Она дернула рукой и пошатнулась. Да уж… «Я сама» в ближайшие несколько часов - это не вариант.

Поэтому она покрепче уцепилась в Рафаэля и почти приказала:

- Отведи меня в комнату в общежитии.

- Неужели кто-то задумался о безопасности? - даже восхищенный Рафаэль не перестал быть язвительным.

- Кто-то, - от самообладания Маши уже давно ничего не осталось. - Кто-то, между прочим, места себе не находит уже давно. Не представляет, как жить дальше и что делать. А главное этому кому-то не очень-то и стремятся помочь. По крайней мере, со стороны все выглядит именно так!

Маша изо всех сил пыталась сдержать непрошенные слезы, но это было невозможно. Она и так слишком долго сдерживалась. Уж какой железной леди была ее предшественница, она не очень представляет. Но сама она совсем не железная. Самая обычная.

А ей приходится строить из себя чуть ли не супермена в юбке! Бассейн, тренажерный зал, хореография…

Формулы и определения! И полная неразбериха кругом!

Слезы брызнули из глаз сами собой и непроизвольно.

- Ну ты чего? - судя по голосу, Рафаэль был растерян. Видимо, он категорически не представлял, как себя вести со злобными ведьмами, если они горько рыдают у тебя на плече.

Решение, которое он принял, многим показалось бы спорным. И самой Маше оно казалось весьма неоднозначным. Он ухватил ее покрепче, прижал к себе и поцеловал. Жарко и жадно.

Она не пыталась высвободиться - у нее бы не получилось. Слишком крепкие объятия, слишком сильный напор. И сердце стучит слишком часто. Что они делают! Что она делает? Впивается в его губы, не боясь сделать больно, и сама желая этой боли. Она уже и сама не понимала - то ли целует, то ли кусает его.

Слишком жарко. Слишком крепко. И слишком мало.

И догадка - как ушат холодной воды на голову. С ее потрясающим везением - в конце коридора с минуты на минуты должен появиться Морис. Или даже Виола. Виола! Еще один ледяной ушат на голову.

Маша с силой оттолкнула Рафаэля. Он выпустил ее из рук не сразу. С сожалением, словно расставаясь с чем-то ценным.

По крайней мере, в первые секунды ей так казалось. А потом на его губах заиграла обычная равнодушная полуулыбка:

- Извини, если я тебя смутил, - абсолютно ровным голосом произнес он. - Я немного растерялся, и не знал, как предотвратить истерику… Но, по-моему, у меня получилось. Не благодари.

Если и было у нее что-то от Агнессы, то оно благополучно дремало внутри до этого момента.

В глазах потемнело от гнева. Маша почувствовала, как накатывает черная тяжелая волна, как трудно становится дышать.

Как она перестает быть самой собой, а становится чем-то иным. Силой - чудовищной, сокрушающей все на своем пути. И единственная цель у этой силы - уничтожить, рассыпать в прах, убить.