Убить! Она покрутила на языке это слово. Было приятно. И страх, мелькнувший в глазах Рафаэля, тоже был приятным.
Рука сама собой стала подниматься вверх, а откуда-то изнутри посыпались тяжелые, как камни, черные слова. Губы шептали их - словно бы без ее участия.
Где-то в глубине души она все еще помнила, что она Маша - хорошая девочка, а перед ней парень, целоваться с которым просто потрясающе.
Но это не имело никакого значения. Тому, что просыпалось внутри нее, нравился его страх - истинный, неподдельный. Он был отличной платой за все: за его давнюю измену и предательство, которое невозможно простить, за его насмешку, за то, что, несмотря на все это, она не может отвести от него взгляд.
Тяжелые незнакомые слова сплетались в страшный узор, и она знала, что когда эта словесная вязь будет завершена, доплетена, случится страшное.
Она боялась и хотела этого страшного, ведь только так случится отмщение.
- Несс, не нужно. Ты сама будешь жалеть, - еле слышно шептали его губы. Губы, которые только что целовали ее, и тут же говорили обидные слова.
Несс! Ну, конечно, умный мальчик! Он обращается не к несуществующей, придуманной ректором Джессике, не к хорошей девочке Маше, а к тому, что сейчас жаждет убивать. И обязательно убьет.
- Поздно.
У него был шанс. Да что там, у него было полно шансов. Но он не воспользовался ни одним, и теперь она выговаривала слова одно за другим. Уже почти. Сейчас круг замкнется.
А из глубины души нарастало незнакомое ликование. Душа пела: сейчас, это случится сейчас!
- 31-
- Что это вы тут делаете? - этот голос она услышала словно сквозь толщу воды, издалека. - Джесс, Раф, что тут происходит?
Он врывался в ее реальность настойчиво и раздражающе. Она мотнула головой, чтобы убрать помеху, и наткнулась на взгляд - удивленный и почти испуганный.
И тоже испугалась. Что, черт возьми, она только что собиралась сделать? Перевела взгляд на Рафаэля.
Сомнений не оставалось. Перед ее глазами тут же встало распластанное тело и прекрасное мертвое лицо.
Неужели это она? Она не могла!
И все-таки она чуть было это не сделала!
Маша почувствовала, как предательски подкашиваются ноги, и остается слишком мало воздуха. Ну уж нет, она не хлопнется в обморок. Сколько можно! Она сделала глубокий вдох и невесть откуда взявшимся усилием воли заставила себя оставаться в сознании. Почему-то это она могла, хотя была уверена: даже на непроизнесенное заклятие она потратила кучу сил.
Рафаэль тут же подхватил ее.
- Тут у нас кое-кто пытался магичить на собственном ресурсе. И как магичить! - в его взгляде на Машу легко читалось беспокойство, причем гораздо более сильное, чем тот страх, что он испытывал, когда его собственной жизни угрожала опасность. - Я не знаю, как она вообще еще жива.
- Ты вообще плохо представляешь себе мои возможности, - вырвалось откуда-то изнутри, недоброе, чужое. - Не советую тебе это проверять.
Он снова бросил на нее странный взгляд, подхватил ее на руки и коротко отдал распоряжение Морису: - Я в нашу комнату. Глаза отведу, на это сил хватит Раздобудь эликсира любого, что угодно.
- К лекарям? - коротко поинтересовался Морис.
- К лекарям. Придумывай, что хочешь. И зайди в 206-ю, у них всегда есть что-то с большой земли.
- Но… - попытался возразить Морис.
- Времени мало, - бросил Рафаэль. - Может, Агнесса и была готова к таким штукам, но не она. Вернее, не сейчас.
Маша изо всех сил старалась сохранять сознание. Почему-то это казалось очень важным. А со всех сторон подбиралась темнота: мягкая, теплая и приятная темнота. Маша чувствовала, если сейчас позволит себе упасть в эту темноту, уже не выберется, не выкарабкается, так и останется там навсегда.
Возможно, это и к лучшему…
- Говори что-нибудь!
А вот откуда это чувствовал Рафаэль, она не представляла.
Они пересекли двор, поднялись по лестнице. Он нес ее словно пушинку, так привычно, как будто бы всю жизнь только тем и занимался, что таскал ее на руках. Хотя так и есть. За время их совместных тренировок как только он ее не держал и не подбрасывал! Только сейчас у Маши нет сил, чтобы сгруппироваться и стать легче.
- Прости, - она еле-еле выговаривает это слово, но, кажется, даже оно заставляет темноту отступить. - Я не хотела. Это.
- Еще как хотела, - он улыбается.
Черт возьми, он находит в себе силы улыбаться, и она не может не улыбнуться в ответ. Но и улыбнуться тоже не может, на это нет сил, и поэтому лишь растягивает губы в жалком подобии ухмылки.
- Не молчи, - снова командует Рафаэль.
Он уже принес ее в комнату, плотно закрыл за собой дверь и упал на кровать, не выпуская ее из рук. И Маша тоже не спешила расцепить пальцы и продолжала держаться за его шею, словно именно это объятие помогало ей не упасть в темноту.
- Говори, - снова приказал он.
И она сказала первое, что пришло ей в голову, самое важное.
- Ты - это он. Ты Лунный рыцарь, - и она замерла, ожидая его ответа.
Но Рафаэль не спешил ни соглашаться, ни развеивать ее заблуждения.
- С чего ты это взяла?