Проклятие одиночества и тьмы

– Позволь за тобой поухаживать. – Я запинаюсь, осознавая, что только что ляпнула, и краснею. – В смысле, не совсем. Я о том… Я просто…

– Миледи, – Рэн выпрямляется, – я не могу подвергнуть вас риску.

– Как-то ты сказал, что выполнишь любую мою просьбу, если это в твоих силах.

Принц вздыхает.

– И теперь вы ставите меня в безвыходное положение моими же словами.

– Я не ставлю тебя в безвыходное положение. – Я подступаю на шаг ближе. – Я тебя не преследую. Я не пытаюсь тебя обмануть.

Рэн ничего не отвечает.

– Я тебя приглашаю, – тихо добавляю я.

Он мешкает, но затем кивает.

Глава 36 Рэн

Комната Харпер наполнена теплом от растопленного камина. Поднос с горячим чаем, печеньем и медом стоит на столике у стены. Этот сезон идет совсем не так, как остальные, поэтому я не знаю, появились ли лакомства здесь сами по себе или же их принесла Фрея.

Дверь закрывается за мной с легким хлопком. Мы остаемся с Харпер наедине.

Меня это должно обнадеживать, но не после того, что показала мне Лилит. Я уже не сниму проклятие. Не важно, что я буду делать в этом сезоне, я уже и так навредил своим подданным, и, скорее всего, непоправимо.

Харпер останавливается посреди комнаты и смотрит на меня:

– Пожалуйста, проходи. Не стой на пороге.

Мы не в моих покоях, и за окнами темно. После многочисленных ночей с Лилит я чувствую себя напряженным и дерганым.

Я видел, как люди умирали по приказу отца, но до сегодняшнего вечера еще никто не умирал по моему.

– Я приказал казнить человека, Харпер.

– Грей сказал, что милосердие и доброта могут стать слабостью, если зайти слишком далеко. Если тот человек был готов обмануть тебя сегодня, кто знает, что бы он сотворил в дальнейшем, – говорит девушка. – Он убил стражника. Мэйв присягнул тебе два дня назад.

Я вздрагиваю. Она права, но даже если убийство сенешаля и было верным решением, то оно никак не исправляет другие мои ошибки.

Я вспоминаю о своей семье, убитой в коридорах замка. Я вспоминаю о детях, которых чудовище разорвало на куски прямо на глазах у их родителей. Я думаю о тех, кто голодает и не имеет возможности добраться до города, где есть стены, защита и работа.

– То, что делает с тобой Лилит, неправильно, – продолжает Харпер. – Мы все ошибаемся. Ты переспал с ней, не собираясь вступать в отношения. Не все ли равно? Ты не первый мужчина, который так сделал. И она тоже не сама невинность! Она намеренно тебя искала из-за того, что ты принц. – Она стискивает зубы. – Надеюсь, она здесь появится. Прямо в этой комнате. Мне плевать на то, что придется сделать. Я ее уничтожу.

Я застываю, прижавшись спиной к двери и переставая дышать. Я в ужасе от того, что слова девушки могут вызвать Лилит прямо сейчас.

Однако воздух неизменен. Колдунья не появляется.

Харпер подходит ко мне.

– Прости. Я пригласила тебя сюда не для того, чтобы начать на тебя кричать. Особенно сейчас.

Я морщусь.

– Напротив, ваш пыл весьма вдохновенно действует на меня.

Румянец окрашивает щеки Харпер, и девушка отступает на шаг назад.

– Ну твой пыл весьма вдохновенно действует на всех остальных.

Я подхожу к окну и выглядываю в темноту. Солдаты стоят возле дверей конюшни по велению Грея или Джемисона, это точно. Вдалеке факелы освещают фигуры часовых на сторожевых вышках, расположенных на краю леса. Эти мужчины и женщины поклялись защищать меня, пока я прячусь в замке.

– М-да, как же вдохновенно я прячусь в вашей комнате. – Я бросаю взгляд на Харпер.

Девушка встает рядом со мной у окна.

– Ты согласился войти. На минуту мне показалось, что ты даже этого не сделаешь.

Мне тоже так показалось. Мой взгляд падает на шрам на щеке Харпер. Я был так уверен, что эта выходка Лилит сломит девушку. Вместо этого после стольких сезонов Лилит наконец-то удалось сломить меня.

– Хочешь поспать? Можешь занять мою кровать, – очень серьезным тоном говорит Харпер. – Ты выглядишь так, будто не спал с тех самых пор, как мы вернулись из Лунной гавани.

– Так и есть. – Я качаю головой. – Я не могу спать. Пока что.

– Я могу зажечь свечи. Хочешь, сыграем в карты? – Харпер спрашивает так, будто поддразнивает меня, но я понимаю, что ее предложение – вовсе не шутка. – Постреляем в окно из лука? Потанцуем?

Я приподнимаю брови:

– Вам, должно быть, меня действительно жалко, раз вы предлагаете танцевать.

Теперь в лице девушки нет не намека на озорство.

– Я тебя не жалею, Рэн, – говорит она. – А ты меня?

– Конечно, нет. Вы самый сильный человек из всех, кого я знаю.

– Неправда. Ради бога, ты ведь знаешь Грея. Ты знаешь Лилит.

Я слегка качаю головой.

– Это правда.

Румянец снова окрашивает ее щеки.

– Ну. То же самое могу сказать о тебе.

Впервые мне хочется рассказать Харпер о чудовище. Я желаю быть с ней честным так сильно, что у меня ноет сердце.

Я заслуживаю эту боль, Харпер. Ты не представляешь, что я натворил.

– Мы можем потанцевать, – говорит девушка, – если хочешь.

Если Харпер дотронется до меня хоть с толикой нежности, я просто упаду перед ней.

Я снова отворачиваюсь к окну и опускаю пальцы на раму. Мой голос становится хриплым.