Проклятие Оркнейского Левиафана (СИ)

— Понимаю, — медленно произнес Рурк, глядя в глаза охотнику за головами. — Вы хотите затопить судно на большой глубине? К сожалению, тут поблизости нет серьезных впадин.

— Полный ход и подальше от берега, — тихо произнес Никлас. — Остальное — наша забота.

— Надо понимать, вы собираетесь остаться на судне? — тихо спросил Рурк.

— До самого конца, — неожиданно печально отозвался Никлас. — До самого конца.

Капитан медленно перевел взгляд с охотника за головами на Маккензи, что стоял рядом с решительным видом. Ученый ничего не сказал, лишь бестрепетно встретил взгляд Рурка, чуть качнув головой. Капитан снова взглянул на охотника за головами, и, убедившись в том, что он тоже смертельно серьезен, поджал губы.

— Все так и будет, — сказал он, наконец. — Сейчас я отдам приказ. Оставайтесь тут и ни во что не вмешивайтесь. Все будет сделано как надо.

Не ожидая ответа, Эдвин Рурк развернулся и широким шагом двинулся к своим подчиненным, раскачивая на ходу здоровой рукой. Маккензи проводил его взглядом, а потом прикрыл глаза.

10

Прислонившись спиной к стене рубки, Никлас скрестил руки на груди и окинул равнодушным взглядом толпу моряков, внимавших своему капитану. Рурк, окруженный матросами и офицерами Левиафана, отдавал приказания — коротко, сухо, почти не повышая голоса. Ник не слышал, о чем он говорит, но ему и не нужно было этого слышать. Он знал, что старый служака выполнит свое обещание.

Отвернувшись, Никлас оперся обеими руками о край стола и навис над растрепанным ворохом морских карт. Скользя взглядом по извилистым линиям на голубом фоне, он внезапно почувствовал усталость. Усталость и опустошение. Он ощутил, как тело медленно наливается болью, напоминая о бренности человеческой плоти. Левое предплечье жгло, словно огнем — там оставила след случайная пуля, чуть царапнув кожу. Ныло левое колено, разбитое о палубу во время очередного падения. Костяшки пальцев, ободранные до крови, тоже напомнили о своем существовании. В затылке толчками пульсировала боль, словно кто‑то забивал туда огромный железнодорожный костыль. В горле першило от запаха гари, а на прокушенной губе выступила кровь.

Все закончилось — понял Никлас. Это конец. Он сделал все, что от него зависело, и это проклятое последнее дело скоро завершится — здесь и сейчас.

Почувствовав руку на своем плече, охотник за головами вскинулся, обернулся. Томас.

— Никлас, вам плохо? — тихо спросил ученый, озабочено глядя в лицо другу.

Райт моргнул. Лицо Тома выражало крайнюю озабоченность. На подбородке и щеках следы клея, на лбу черные пятна гари, светлые усики взлохмачены, глаза глубоко запали, а под ними появились темные пятна. Томас Маккензи уже не напоминал юного самодовольного лонбургца, озабоченного своим внешним видом. Он оказался крепче, чем казался на вид. Что ж. Война всегда оставляет свой след — даже такая маленькая, как эта.

— Все хорошо, — тихо отозвался бывший сержант. — Я просто немного устал, Том.

— Понимаю, — медленно отозвался ученый, пристально вглядываясь в осунувшееся лицо охотника за головами. — Никлас, как вы думаете, Эмма была права? Ну, насчет того, что они смогут поднять артефакт с затонувшего судна?

— Не думаю, — отозвался Никлас. — Может, они и попытаются, но… Судя по картам, мы идем в сторону открытого моря. Глубина увеличивается с каждым пройденным ярдом. Даже если мы не успеем дойти до ближайшей впадины, все равно тут достаточно глубоко.

— Но они явно готовились к этому, — озабочено произнес Маккензи, — Эмма сказала, что спасательные суда уже готовы…

Никлас криво усмехнулся и тут же нахмурился от боли в прокушенной губе.

— Эмма много чего говорила, — бросил он. — Не стоит принимать все за чистую монету. Она, видимо, не представляет себе, что такое взрыв паровых котлов на судне.

— Паровые котлы? — Томас вскинул брови. — Да, конечно, в них скрыта чудовищная разрушительная сила но…

— Топки Левиафана будут работать до самого конца, — устало произнес Никлас. — Я же попросил капитана дать полный ход. Когда до них доберется ледяная морская вода… Взрыв будет такой, что корабль разломится пополам. Всю середину разнесет в щепки, разметает по волнам. Эта проклятая штуковина не будет мирно дожидаться спасения в своем железном ящике, находящимся недалеко от машинного отделения. Чтобы найти статую, даже если она уцелеет, понадобится пройтись с мелким ситом по всему морскому дну в районе крушения. Даже если у Синдиката есть такие возможности, в чем я сомневаюсь, у них не хватит времени на поиски. Сюда прибудут и корабли Оркнеи, и Веймара и черт знает кого еще. И все будут следить за тем, чтобы приз не достался другой стороне. Понимаете, Томас?

— Понимаю, — медленно произнес Маккензи. — Главное, чтобы горели котлы. Сейчас. Я напомню капитану.

Развернувшись, ученый направился к капитану, бесцеремонно расталкивая локтями сгрудившихся вокруг него моряков. Никлас проводил его взглядом, а потом медленно опустился на пол, сел на палубу, прислонился к стене, вытянул ноги. И закрыл глаза.