Дальше, по словам Дукаса было так:
На следующий день после захвата города (30 мая) султан лично посетил дом Луки Нотараса и лично говорил с Лукой и с женой Луки. Также Дукас пишет, что султан, приглашая 14-летнего Якова на победный пир, отправил в дом Нотарасов не кого-нибудь, а своего "главного евнуха". (Зачем евнуха, и откуда на войне взялся главный евнух, который должен был остаться в Эдирне и стеречь гарем, не очень понятно. Вот у Халкокондила это хотя бы виночерпий!)
Дальше рассказывается, как более взрослый сын Луки, узнав о приговоре, начал плакать, но отец прочитал ему длинную нравоучительную речь, и сын выразил готовность умереть. Затем Лука увидел поблизости маленькую церковь и попросил палача, чтобы он позволил ему пойти помолиться. Палач позволил, а в это время казнил старшего сына Луки и зятя (Нет, чтобы тоже позволить пойти помолиться!) Когда Лука вернулся, палач обезглавил и Луку, а затем взял все три головы и отправился на пир к султану, чтобы показать "кровожадному чудовищу" (так Дукас называет султана) свою работу. Тела остались перед входом в церковь — "обнажённые и непогребённые". В общем, трэш, наполовину сочинённый самим Дукасом!
При этом в марте 1454 года в Генуе считали, что "сын и две дочери" Луки Нотараса могли остаться живы.
Существует и ещё одна хроника, которая говорит, что Яков остался жив, но она содержит ошибки. Во-первых, казнь Луки Нотараса состоялась через три дня после взятия Константинополя, а не через пять, во-вторых, Яков назван Исааком, в-третьих, у Луки Нотараса было три дочери, и они были отправлены в Венецию, а не в Рим.