Проклятие семи королей (СИ)

— Шесть королей требуют и моего участия, но я считаю это плохой идеей. Наслышан о необычном даре твоей дочери, Шеллер. Я тяжело пережил гибель старшей сестры, и не хочу даже думать, что в муках умрёт и мой сын.

— Я не могу утверждать, что Аюми поймёт всю сложность ситуации, да ещё и правильно, — призадумался Шеллер. — Она тоже желает это знать, ведь крылья — результат проклятия.

— Так, почему бы ей не рассказать? Подвести к тому, что совершить героический подвиг? — воодушевлённо говорил Кейлле.

— Без обид, но я против, чтоб она вообще узнала об этом. Я понимаю, что это бремя придётся нести сыну или дочери Аюми или Хаилии, уж какую дорогу выберет проклятие. Вот только гибнут только первенцы королей, а в случае Аюми, она будет продолжать жить дальше.

— Я желаю изменить события.

— Твоего желания мало, Кейлле, тут Аюми должна решить, — развёл руками Шейлле.

— Я готов!

* * *

— Так скоро? — опечалился Шейрейн.

— Угу, ректор Гёйфре какой-то обеспокоенный, и просит нас незамедлительно вернуться в Академию.

— А мне ещё чуть больше двух месяцев находиться в горах. Как бы я хотел снять проклятие.

— Надо найти способ это сделать.

— Если бы было всё так просто.

— Не грусти, Шейрейн, всё наладится. Увидимся! — махнула я рукой.

— Постой! — крикнул он. Прижал к себе и поцеловал. — Эти дни покажутся страшной мукой. Я хочу быть всегда с тобой, Аюми.

— Разве принц волен сам выбирать себе спутницу жизни? — посмотрела в его янтарные глаза.

— Мне всё равно, что об этом будут думать. Моя любовь к тебе настоящая.

Мы ещё немного постояли в обнимку и, нехотя, Шейрейн отпустил меня. Глядя мне вслед, он сказал:

— Я люблю тебя, Аюми, и никому не отдам!

Я обернулась, но дракона уже не было. Правдивы ли его слова? До сих пор до конца этого понять не могу, а потому не спешу с действиями. Конечно, хочется надеяться, что он особенный, но стоит попридержать свои чувства, пока не пойму, что его намерения серьёзные.

Возвращалась в Академию без энтузиазма, а на следующий день подралась с Иризаэль. Злая стою в кабинете ректора Гёйфре, смотрю на эльфийку. Иноу Куэн находилась между нами и грозила обоим наказанием в виде домашнего ареста сроком на неделю.

— Кажется, я просил вас соблюдать дисциплину. Что опять не поделили? Иризаэль?

— А что я? Сидела себе на уроке, внимательно слушала иноу Куэн, а тут эта… начала меня крылом тыкать.

— Ты хотела сказать, что это ты первая начала тыкать Шейлле в крыло? — уточнила иноу Ланира. — Три раза просила не дёргать её за перья, почему не слушаешься?

— Эм, ну, мне они мешали, вот и начала дёргать, привлекая внимание, ведь она меня игнорировала, — продолжала предъявлять аргументы в свою защиту Иризаэль.

— Что мешало пересесть?

— Она мне мешает, вот пусть и пересаживается.

— Может, я поспешила с отправкой письма королю Лишеэлю? — призадумалась преподавательница по наложению чар.

Как бы не пыталась Иризаэль уйти от наказания, не удалось. Мне же сделали замечание и отпустили.

Мой «любимый, замечательный» (я уже говорила?) преподаватель алхимии иноу Риккард Клэтч от радости, что у нас сегодня две пары, задал мне в два раза больше заданий на дом. Хихиканье пронеслось по аудитории, а я спокойно собрала вещи и отправилась в библиотеку.

Библиотекарь Кёрне Эльс попросил у меня список заданий, вздохнул, покачал головой и затерялся среди стеллажей. Ждала долго, а когда Эльс положил на стойку одну книгу, я едва не взвыла от негодования, но что он заявил:

— Эта книга, да одна, но она поможет тебе сделать все эти задания.

Кивнула и села за стол. И правда, я сделала все, и времени потратила гораздо меньше, чем, когда сидела с десятком учебников. Довольная сделанной работой, поблагодарила Кёрне, вышла из библиотеки. По дороге к своей комнате, стала слышать шаги. Обернувшись, никого не увидела. Продолжила идти, и снова шаги. Оборачиваюсь, и опять никого. Что-то мне как-то нехорошо на душе.

Кто-то схватил меня за руку и нацепил браслет, второй мне удалось пусть одно, но применить заклинание холода, но и второй браслет мне смогли нацепить, и они блокировали мою магию, но, как это возможно? Мой врождённый дар должен быть невосприимчив! Руки связали, крылья тоже, а чтоб не орала много, заклеили рот, и куда-то поволокли.

Меня бросили на пол к ногам Иризаэль Канн. Я попыталась ещё раз сплести заклинание холода, но эльфийка со всей дури прыгнула на руки.

— Что ты говоришь? — спросила она. — Прости, не слышу.

Она отвесила мне оплеуху, и отругала себя за то, что рот мне не отклеила. Не слышит моих воплей.

— Что ты делаешь? — кривясь от боли, спросила я, попытавшись встать.

— Лежи, уродина! Я так над тобой поиздеваюсь, что эскулапам понадобится не одна неделя, чтоб поставить тебя на ноги.

— Ты ломаешь себе судьбу, Иризаэль, одумайся, пока не поздно! — взывала я к совести эльфийки.

— У меня есть связи, которые помогут избежать магической тюрьмы. Не возражаешь, я продолжу? Не люблю много и попусту болтать.

Сколько ещё прошло времени, когда Канн остановилась, чтоб передохнуть. Моё тело — сплошная боль.

— А знаешь, я сломаю тебе ногу.