Проклятие Шалиона

Орико сносил атаки сестры с меньшей стойкостью. Он пытался улизнуть от нее всяческими способами, но она с завидным упорством находила его в покоях, в кухне, а однажды – к ужасу и смущению Нан да Врит – даже в ванной. Когда однажды на рассвете рей сбежал в охотничий домик в лесу, Исель последовала за ним сразу после завтрака. Кэсерил с облегчением заметил, что его собственные призрачные преследователи остались позади, видимо, не рискнув покинуть пределы Зангра, словно были привязаны к месту своей гибели.

Быстрый галоп явно радовал Исель; она словно стряхнула с себя всю тоску, печаль и тревогу жизни в замке. День, проведенный в седле на морозном воздухе ранней зимы, поездка туда и обратно – правда, безрезультатная – придали блеск ее глазам и румянец щекам. Леди Бетрис тоже взбодрилась. Четыре баосийских гвардейца, выбранные для сопровождения, неторопливо следовали позади. Кэсерил всю дорогу скрывал страшную боль в животе. После чего вечером у него снова пошла кровь, хотя уже несколько дней этого не случалось, а серенада Дондо оказалась особенно изматывающей, так как ухо Кэсерила впервые смогло вычленить из безумных криков отдельные слова. Это не было осмысленной речью, но восклицания казались вполне членораздельными. Что же будет дальше?

Когда Кэсерил устало поднимался на следующее утро в покои Исель, он не мог даже подумать без содрогания о том, чтобы предпринять еще раз подобную поездку. Он только устроил ноющее тело в кресле и взялся за бухгалтерские книги, как явилась рейна Сара в белоснежном шерстяном плаще. Изумившись, Кэсерил вскочил на ноги и низко поклонился; она отметила его присутствие легким рассеянным кивком.

В кабинет из гостиной Исель донесся щебет женских голосов. Принцесса радостно приветствовала сноху. Две фрейлины, сопровождавшие рейну, и Нан ди Врит устроились в креслах и принялись за вышивку, обмениваясь свежими слухами, а сама рейна и принцесса удалились в другую комнату. Через полчаса Сара снова проследовала мимо Кэсерила с тем же непроницаемым выражением лица.

Почти сразу в кабинет вышла Бетрис и сказала:

– Принцесса Исель просит вас присоединиться к ней в гостиной.

Ее черные брови беспокойно хмурились. Кэсерил незамедлительно повиновался.

Исель сидела в резном кресле, обхватив себя руками и тяжело дыша.

– Негодяй! Кэсерил, мой брат – бесчестный негодяй! – воскликнула она, как только он, поклонившись, придвинул кресло поближе.

– Миледи? – переспросил Кэсерил, опускаясь в кресло с величайшей осторожностью, чтобы не вызвать очередного приступа боли, до сих пор еще не отпустившей его после ночи и возобновлявшейся при каждом резком движении.

– Никакой помолвки без моего согласия – да, конечно!.. И ведь он говорил так искренне! Да, но только и без согласия ди Джиронала тоже. Сара предупредила меня. После смерти Дондо, перед отъездом из Кардегосса в поисках убийцы, канцлер заперся с моим братом и убедил его написать завещание. В случае смерти Орико канцлер становится регентом Тейдеса…

– Полагаю, это можно было предвидеть. Обычно регентский совет – провинкары Шалиона – не позволяет концентрировать власть в одних руках.

– Да-да, я знаю, но…

– Завещание не исключает совет, не так ли? – с тревогой поинтересовался Кэсерил. – Это могло бы возмутить лордов.

– Нет, условия обычные. Но раньше я была под опекой моей бабушки и дяди – провинкара Баосии, а теперь я перехожу под опеку ди Джиронала. И здесь мне не поможет никакой совет! И еще, Кэсерил… он будет моим опекуном до того момента, как я выйду замуж, а позволить или запретить мое замужество – целиком в его власти! Он может продержать меня в старых девах до самой смерти, если захочет!

Кэсерил подавил беспокойство и поднял руку.

– Нет, это не совсем так – по возрасту он должен умереть гораздо раньше вас. А еще раньше Тейдес достигнет совершеннолетия и вступит в свои права рея; тогда он сможет выдать вас замуж по собственной воле.

– Тейдес станет совершеннолетним в двадцать пять, Кэсерил!

Лет десять назад Кэсерил разделил бы ее ужас перед таким долгим сроком. Теперь же для него это звучало вполне приемлемо.

– Мне будет уже двадцать восемь!

Еще на двенадцать лет оставить ее под властью проклятия… нет, не годится.

– Он сможет немедленно уволить вас с вашей должности!

«У вас есть еще одна защитница, которая пока не собирается увольнять меня».

– Да, у вас есть причины для беспокойства, принцесса; однако не нужно волноваться преждевременно – ничего этого не случится, пока жив Орико.

– Сара сказала, что он нездоров.

– Немного нездоров, это верно, – осторожно согласился Кэсерил. – В любом случае он еще вовсе не стар. Ему чуть больше сорока.

По выражению лица Исель было видно, что она считает такой возраст вполне заслуживающим опасений.

– Он… ему хуже, чем кажется с виду. Так говорит Сара.

Кэсерил немного поколебался.

– Она настолько близка с ним, чтобы знать об этом? Я думал, они отдалились друг от друга.