Проклятие валькирии

Только все так же тяжело было на душе. И теперь из памяти все никак не хотело уходить воспоминание о том, что случилось в лесу. О том, как Асвейг, выплеснув силу, которую уже не мог сдержать даже амулет, уничтожила почти два десятка мужчин. Так быстро, что они вряд ли успели что-то понять. Но ощутили боль сполна, такую, какую, возможно, не заслужили. Сутки после этого она чувствовала себя так, словно выгорела изнутри. Словно образовалась там огромная саднящая дыра. Не хотелось ничего, а особенно — жить. Но странно, после неожиданного поцелуя Ингольва она слоено заполнилась, хотя бы перестала ныть, постоянно напоминая о себе. Асвейг не хотела признаваться викингу, насколько ей в тот миг было хорошо. Да и сама не понимала, почему было так, как было. Сейчас все казалось обманчивым, вызванным лишь с их крепнущей день ото дня связью.

Ингольв как будто осерчал даже на ее слова, но вскоре стал вести себя ровно так же, как обычно, ничем не напоминая о том, что между ними случилось.

Правда, Гагар, кажется, хоть ничего и не видел, но обо всем догадался. Ко всему прочему его расстраивало еще и то, что Ингольв так и не дал ему обещанную свободу.

— Прибудем в Гокстад — разберемся, — отрезал викинг, стоило треллю о том заикнуться.

После чего тот стал и вовсе угрюмым и молчаливым.

— Может, лучше мне было остаться в Скодубрюнне, — проворчал он, когда Асвейг на ближайшем привале попыталась хоть как-то его подбодрить. — Хотя не смог бы. Зная, что ты ушла. С ним.

Он указал взглядом на Ингольва.

— Давно уже стоило бы понять, что он не сделает мне ничего плохого. Он… Просто вынужден быть рядом, — от непрошеного сожаления на миг все сжалось в груди. Наверное, это отразилось и в голосе, потому как Гагар с подозрением на нее покосился.

— Ты успела так хорошо его узнать?

— Наверное, успела, — Асвейг встала, не желая больше продолжать разговор.

Постоянный упрек в тоне Гагара начинал раздражать. Словно она чем-то была ему обязана, словно дала надежду.

Не зная, к кому и примкнуть, Асвейг стала держаться Лейви. Вместе они прошли до самого Гокстада. Столько саг, вис и баек она не слышала за всю свою жизнь. Иногда, казалось, взгляд скальда становился задумчивым и изучающим. Будто он опасался, что Асвейг выкинет что-нибудь эдакое, за что всем придется поплатиться. Но стоило показать, что наблюдение замечено, как лицо Лейви снова становилось приветливым и беззаботным. Удивительно, как в одном человеке сочетался, казалось бы, настолько легкий нрав с жестокостью и расчетливостью настоящего воина. И Асвейг понимала, что знает о нем еще меньше, чем об Ингольве.

Леса, которыми поросли оба берега Согнефьорда, скоро сменились равнинами, окруженными, слоено стражей, серыми горами. Прошлогодняя трава, скинув остатки снега, понемногу пропадала под натиском молодой. Солнце радовало теплыми днями все чаще. А когда вдалеке показались стены Гокстада, лето уже разгулялось в полную силу. Можно было идти, не покрывая плечи плащом, не содрогаясь от пронзительного ветра, не пригибая голову под ливнями.

Башмаки совсем износились, подол платья истрепался о камни и напитался пылью дорог. Асвег настолько привыкла постоянно идти, что мысль об остановке казалась теперь странной.

— Надеюсь, Рунвид никуда из Гокстада не ушла, — озираясь, словно видел город впервые, пробурчал Ингольв, когда они ступили в ворота.

— Полагаю, нам надо сдохнуть, но найти ее, — усмехнулся Лейви.

— Да, иначе мне придется жениться на Асвейг силой, — невесело ответил викинг, и не посмотрев на нее.

— Жениться силой… Такого я еще не слыхал, — расхохотался скальд. — Не самая плохая участь у тебя, малышка. Может, ну ее, эту вельву?

Асвейг только скривила губы на издевку, а Лейви, будто не заметив ее недовольства, продолжил улыбаться. Шутить вовсе не хотелось. С приближением к Гокстаду она все больше чувствовала собственную решимость выяснить все, что возможно. В душе будто бы не осталось никаких теплых воспоминаний о Рунвид: теперь было понятно, что она с самого начала вела какую-то свою игру. Только итог ее предугадать никак не получалось. К тому же Хель тоже предупреждала, что старуха совсем не та, кем кажется.

Постоянно посматривая по сторонам, чтобы не встретить вдруг кого знакомого, они пошли вдоль главной и не такой грязной, как остальные, улице Гокстада. Раньше Асвейг была бы рада увидеть кого-то, кто мог бы за нее вступиться и помочь, но постепенно ей стало все равно. После того, что сказала Уна, после безразличия всех, кого она когда-то знала. Поэтому повстречаться с бывшими соседями теперь стало бы скорее наказанием.

Но, к счастью, либо путники так истрепались в дороге, что никто не мог их узнать, либо всем просто было плевать на очередных перехожих людей, что всего-то на несколько дней задержатся в городе. А потому на окраину Гокстада, который после нападения викингов уже залечил раны и отстроился вновь, прошли беспрепятственно. Как сказал Лейви — скучно.