Проклятие василиска

– Конечно, не против, – ответил адриец, улыбаясь.

– Тогда пойдем к озеру Исцеления, там обычно спокойно и редко кто бывает.

Я прихватила с собой учебник и несколько пособий. Подумала – и сняла мантию, оставив ее в комнате отдыха для преподавателей, заберу на обратном пути. В конце концов, мое рабочее время закончилось, а на улице жара и умирать от духоты под двумя слоями одежды я не собиралась. Хватит с меня глухого платья! Обычно в это время года я уже носила муслин или сатин ярких расцветок и рукав короткий. А тут… Хуже, чем в монастыре!

– Тэра, а научите меня красивым словам на таллийском, чтобы обратиться к девушке, – попросил меня внезапно Дерик. – Чтобы выразить ей свои чувства.

– К девушке? – Я глянула на него с интересом, улыбнулась. – Вам кто-то нравится?

Спросила об этом и тотчас задумалась: кто же это может быть? Девушка из Бонта, который студентам иногда разрешают посещать? Или же Элизабет – единственная девушка в академии. Впрочем… Сердце тревожно екнуло: но это ведь не могу быть я?..

– Очень нравится, – признался Дерик, краснея. – Мне кажется, я влюблен. И очень сильно.

– Я… Я знаю ее? – осторожно спросила я.

Дерик кивнул, отводя глаза.

Нет, нет и нет! Только не повторение истории с темным эльфом! Великая Калла, пусть это буду не я!

– Это Элизабет Майлз? – спросила я с надеждой.

– Как вы догадались? – Адриец искренне удивился.

А я облегченно рассмеялась.

– На самом деле вариантов было немного. Академия Теней не похожа на пансион для благородных девиц.

– Да, вы правы. – Дерик наконец понял свою оплошность и тоже засмеялся.

– Конечно, еще есть Гелла, – в шутку добавила я.

– И вы, – усмехнулся парень. – Знаете, если бы не было Элизабет, я бы, наверное, мог влюбиться в вас, тэра Гранд.

– И все же… При всем моем расположении к вам, тэр Румон, мне бы не хотелось стать объектом ваших симпатий, – призналась я. – Это вызвало бы определенные сложности.

– Я понимаю, – кивнул Дерик. И тут же лукаво улыбнулся. – Но вы не можете запретить это делать другим курсантам?

– Что именно? – Я нахмурилась.

– Влюбляться в вас. Знаете, сколько таких?

– Не знаю и знать не хочу! – Я предупредительно подняла руку. – Давайте лучше перейдем к нашему занятию. И Элизабет…

То, что Дерик испытывал симпатии к однокурснице, показалось мне милым и трогательным, и я согласилась ему помочь, подсказав, как лучше начать с ней разговор. Главное, чтобы сама Элизабет это оценила. Может, чувства Дерика слегка смягчат ее нрав и она перестанет быть такой грубой и резкой?

Сегодня мы освободились раньше обычного, Дерик убежал по своим делам, а я решила пройтись и нарвать полевых цветов, чтобы украсить ими свою комнату. Самая богатая разнотравьем полянка находилась неподалеку от сферы для тренировок, и я направилась туда. Правда, к сфере близко старалась не подходить, чтобы не попадаться на глаза ректору, у которого в этот час как раз заканчивалась последняя тренировка с отрядом оборотней. Я видела, как курсанты постепенно покидали зал, уставшие, потные, некоторые на ходу снимали кители и рубашки, оставаясь обнаженными по пояс. Итан Мадейро вышел последним. Я затаилась, укрывшись в тени дерева. Последнюю неделю мы виделись с ним нечасто, а общались и того меньше. Он постоянно находился в каких-то своих мыслях и все больше пропадал в своей башне. А еще он стал носить перчатки, никогда их не снимал. Я как-то поинтересовалась у Дейдарка, что бы это могло значить, но он тоже ничего не смог ответить.

– Может, заболел чем? Сыпью покрылся? – лишь предположил он, хохотнув.

Но мне это казалось далеким от правды. И почему-то время от времени в памяти всплывал эпизод, когда после моего случайного прикосновения ректор как-то странно рассматривал свои руки. Может, и совпадение, но именно в тот день он впервые появился в перчатках. И все же… Вдруг ему были неприятны мои прикосновения, и теперь он таким образом пытается избежать их в будущем? Конечно, мне было неловко за тот свой порыв, но неужели он мог вызвать у ректора столь сильную брезгливость? Думать о такой крайности не хотелось, это почему-то расстраивало и заставляло еще чаще избегать встреч с Итаном Мадейро.

Ректор не увидел меня, прошел мимо, а я еще какое-то время смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом, затем вернулась к букету. Цветок за цветком – и я не заметила, как оказалась недалеко от тропинки, ведущей в сад. Когда же поняла это, испытала знакомый жар, а еще легкое щекотание в груди, словно от нетерпения или предвкушения. Это место продолжало вызывать во мне смутное влечение, смешанное со страхом, за последние дни я несколько раз порывалась отправиться туда, но так и не осмелилась.

И вот теперь все же нерешительно ступила на знакомую тропинку. Жар стал сильнее, кончики пальцев закололо…

– Паола! Вот ты где! – На плечо мне легла чья-то рука, а я от страха чуть не подпрыгнула на месте.

– Дейдарк! Ты напугал меня! – Я развернулась и, не сдержавшись, слегка ударила его кулаком в грудь.

– Ты чего? – Он смотрел на меня с веселым удивлением. – Чего побледнела так? Неужели действительно испугалась?