Проклятие Золотого берега (СИ)

   Руду, из которой железо родится,

   Отнимем у духов земли.

   Когда же покинут нас силы,

   На смену придут сыновья,

   За то, чтоб судьба от невзгод их хранила,

   Поднимем бокалы, друзья!

   "Вот это песня... - восхитилась Сапфира, - на чистом красивом тиндорском, без просторечия, коего можно было бы ждать от людей такого звания". Она протянула руку, чтобы добавить себе чая. Подавальщица принесла им сразу три чайника, все, как она говорила, с разными травами. Видно, надеялась хоть так подзаработать.

   Но тут крышка чайника покачнулась.

   - Ай! - ахнула Сапфира, ей показалось, что ее неловкость может кончиться кипятком на руку.

   Тут из-под крышки высунулась крошечная сухонькая ручонка. Все трое, чуть не раскрыв рты от изумления, глядели на это диво. Крышка покатилась по столу, а из чайника, как видно, пустого, выбралась старушонка, ростом не больше чашки, уселась посреди стола и заверещала:

   - Безобразие, ни днем, ни ночью нет покоя от этих пьяниц!

   - Ой! - вырвалось теперь уже у Аметисто.

   Первой очнулась Сапфира:

   - Бабушка, не волнуйтесь. Мы не пьяницы и не сделаем вам ничего плохого. Как вы попали в чайник?

   - Как попала, так и попала, не ваше дело! - проворчала старушонка и схватила с блюда кусок пирога чуть ли не больше ее самой. От этого движения бабулька завалилась спиной на стол, не удержав ношу.

   Оторопевшие гости не знали, как им поступить, чтобы не нанести вред слабому существу. К счастью, в этот момент к их столику подбежал сам хозяин. Он ловко отобрал у старушки пирог и засунул ее самое себе в карман.

   - Ни на секунду нельзя оставить жену одну. То в чайник заберется, то влезет в карман гостю! А уж болтлива!

   - Скажите, почтеннейший, а что с ней приключилось? Или она от природы такая? - спросил маг.

   - Д'Арманьяк, владелец "Семнадцати кинжалов", к вашим услугам. Если позволите, я присяду с вами. Вы, как я понял, не здешние.

   - Милости просим, господин Д'Арманьяк. Ваш чай и пироги восхитительны.

   Владелец таверны, как можно было судить по его манерам, не прочь был поболтать с чужестранцами. "Хм, - подумал джегг, - а хозяин-то, пожалуй, будет поболтливее своей старушки. И это хорошо". Меж тем Д'Арманьяк отхлебнул травяного настоя и начал рассказ:

   - Женушка моя так болтлива, так болтлива... Не иначе, как Буз Пестрый качал ее колыбель.

   - Простите, - перебил тавернщика Аметисто. - А кто это - Буз Пестрый?

   - Это? - и Д'Арманьяк начал с удовольствием говорить, как по писанному. - Демон болтливости. Говорят, что его породила поспешная на язык людская молва. С виду похож на большую крикливую птицу такой яркой и пестрой расцветки, что не заметить его, когда он пролетает мимо, просто невозможно. Пустые разговоры и сплетни - его любимое лакомство. Буз клюет их, как обычные птицы - зерно или ягоды. Своей болтливостью он способен доставить неприятности не только людям, но и другим демонам, разбалтывая всему свету их секреты. Рассказывают, что повелитель демонов Арокве намотал длинный язык Буза на огромную деревянную катушку, чтобы лишить его возможности болтать, но Буз продолжал молоть языком, и, в конце концов, разгневанные демоны исторгли его из своих рядов.

   "Ну вот, - усмехнулся про себя джегг. - Я же говорил что это не простая птичка. И катушка у него наверняка волшебная". А Д'Арманьяк между тем продолжал:

   - Сил моих не было выносить длинный язык и вечные придирки моей жены, вот я и попросил мэтра Руссулеция сделать ее поменьше и голос потише. Он у нас великий маг, все может. Говорят, даже на Паукрыса в молодости ходил и остался жив, только глаз потерял.

   - О! А не могли бы вы дать нам адресок этого мага?

   - Конечно, он живет в конце Медной улицы, там еще на крыше флюгер в виде кошки с поднятым хвостом. А зачем вам?

   - Мы специально прибыли в Обер, чтобы обратится к хорошему магу, у нас есть к нему важное дело, - солидно отвечал Аметисто. - А скажите, господин Д'Арманьяк, что сегодня за праздник? Отчего у рудокопов такие нарядные пояса и кинжалы?

   - Кинжалы? Это старая традиция. Рудокоп может спать на голых досках и кормить семью самым грубым хлебом, но фамильный кинжал не продаст и не заложит. А ежели у него не один сын... Тогда приходится семье на всем экономить, чтоб справить каждому свой кинжал к совершеннолетию. Пусть и не в таких богатых ножнах. К их убранству добавки делают всю жизнь рудокопскую. И кинжалы эти - честь рода. С давних пор, с тех самых, когда в рудниках жили опасные подземные чудовища, никто не ходит под землю безоружным. А теперь... Теперь в дальних выработках снова объявился Паукрыс. Демон. А все потому, что помер старый владелец рудников. Он-то, хоть и богатей был, стоял за справедливость, рабочих не обижал, а сынки его, столичные бездельники... Жадны до денег. Второй месяц не платят жалованье.

   Гости внимательно слушали. Еще бы, сколько всего нового узнали сразу. Они не перебивали хозяина, только иногда вставляли что-нибудь вроде:

   - О! Подумать только! - чтобы Д'Арманьяк чувствовал, что интерес к разговору не утрачен.