Проклятое ожерелье Марии-Антуанетты

– Людовик XVI и его жена Мария-Антуанетта будут казнены, – повторил граф де Гаше. – Я в этом не сомневаюсь. Все зашло слишком далеко. Впрочем, вы же ничего не знаете. Пока вы прятались от мира и придумывали, как организовать свои похороны, во Франции произошла революция. Многие из наших друзей считают, что ваши мемуары дали ей толчок. Несмотря на то что Людовик постарался скупить как можно больше экземпляров и сжег их в камине, кое-что осталось. Люди на улицах Парижа цитировали вас. Видите, в какой-то степени ваше желание стать известной сбылось.

Жанна закрыла лицо руками.

– Французская революция, – прошептала она. – Я слышала, что когда-нибудь она произойдет, но никогда не думала о ней всерьез. Когда и как это случилось?

– Все началось после вашего ухода из моего дома, – сказал Гастон. – Франция продолжала катиться в пропасть, хотя де Бриенн старался провести реформы. Они были неплохи, но стоили казне огромных денег. Образовался внешний и внутренний долг. За это ухватились противники короля и своей критикой еще более расшатали и без того хлипкий трон. Прибавьте ко всему несколько неурожайных лет, голод, высокие цены, безработицу, инфляцию. – Он вздохнул. – Под давлением народа Людовик собрал Генеральные штаты, в которых большинство мест получили горожане, а не дворяне и духовенство. Однако Францию уже ничто не могло спасти. По стране прокатились голодные бунты. Начались восстания рабочих. Самое печальное, что Людовик и не думал никого разгонять: накануне у него скончался сын. Находясь в печали, он уже не мешал аристократам стягивать к Парижу войска, а горожанам громить полицейские участки. Но ни один королевский солдат не сделал выстрела. В результате королевские войска разоружили. – Де Гаше взял Жанну за руку. – Графиня, вы помните Бастилию?

Женщина содрогнулась.

– Еще бы не помнить! Забыть этот каземат с крысами и клопами, душное помещение со спертым воздухом! Разве это возможно?

– Восставшие взяли Бастилию, – выдохнул Гастон. – Это произошло четырнадцатого июля.

Жанна задрожала еще сильнее.

– Взяли Бастилию? Вы не шутите? Но как? Мне казалось, крепость хорошо укреплена. Да и зачем она восставшим?

Граф пожал плечами.