Проклятое сердце (ЛП)

Данте хватает меня сзади за горло, обрывая слова и прижимая спиной к своей широкой груди.

— Я не хочу слышать, как ты извиняешься, — шипит он. — Ты должна показать мне здесь и сейчас, как тебе жаль, если хочешь, чтобы я тебе поверил.

Он сжимает не сильно, но даже малейшее давление ограничивает приток крови к моему мозгу. У меня кружится голова.

— Кивни, если понимаешь, — говорит он.

Я киваю головой, насколько могу с его рукой вокруг моего горла.

— Скажи: «Да, сэр», — рычит он.

Он ослабляет хватку достаточно, чтобы я смогла ответить.

— Да, сэр, — шепчу я.

— Повернись.

Я поворачиваюсь лицом к нему. Меня так трясет, что я даже не могу смотреть ему в лицо.

— Посмотри на меня, — приказывает он.

Я медленно поднимаю на него глаза. Его глаза похожи на чистые темные чернила. Лицо жестокое, красивое и устрашающее.

— Сними платье, — говорит он.

Не раздумывая, скидываю бретельки — ту, что уже порвалась, и ту, которая цела. Тонкий серебристый материал скользит по моему телу, растекаясь лужицей по полу у моих ног.

Глаза Данте прожигают мою обнаженную плоть.

— Нижнее белье тоже, — приказывает он.

Я помню, как давным-давно он заставил меня вот так раздеться в лесу. Не думаю, что сегодняшний вечер будет похож на ту ночь.

Я стягиваю свои кружевные трусики и выхожу из них, все еще на каблуках.

Данте позволяет своим глазам блуждать по моему полностью обнаженному телу. Я вижу, как он осматривает каждый дюйм, возможно, сравнивая с воспоминанием, которое было у него в голове все эти годы.

Затем он проходит мимо меня в комнату. Садится на край кровати. Я собираюсь последовать за ним, но он рявкает:

— Стой там.

Я стою там голая, пока он медленно расшнуровывает свои туфли и снимает их. Затем снимает носки.

Своими большими, толстыми пальцами он расстегивает рубашку, обнажая мышцы груди. Я вижу, что он добавил еще несколько татуировок с тех пор, как я в последний раз видела его без рубашки.

Он стягивает с себя рубашку, обнажая свои чудовищные плечи, руки и торс.

О, мой гребаный бог… его тело невероятно. Он выглядит так, словно проводил каждую минуту, истязая себя в спортзале. Думаю, он выместил всю свою агрессию на своем наборе веса.

Я чувствую, что становлюсь мокрой.

— Сейчас… — говорит Данте. — Встань на четвереньки и ползи сюда.

Я не колеблюсь.

Падаю на колени и ползу по ковру. Мое лицо горит от унижения, но в то же время мне плевать. Я сделаю все, что он попросит.

Когда я достигаю его ног, то смотрю на него.

Данте расстегивает молнию на своих брюках, вытаскивая член. Он такой же большой, каким я его помню. При таком освещении он выглядит темным и опухшим. Я чувствую, как у меня текут слюнки.

— Соси его, — приказывает он.

Я беру его член в рот. Как только я это делаю, я чувствую вкус соленой, знакомой и вкусной для меня жидкости, вытекающей из кончика. Мой рот наполняется слюной. Я начинаю жадно сосать его член.

Я дико, жадно сосу его член. Показываю ему, как сильно я скучала по этому члену, по этому телу и больше всего по нему. Я доказываю, что мне было больно за него, что тосковала по нему так же сильно, как и он по мне. Может быть, даже больше.

Я поклоняюсь этому члену. Использую свои руки, губы, язык, горло. Это мокро, грязно и вообще лишено всякого достоинства. И мне насрать Меня волнует лишь то, чтобы ему было хорошо. Он может быть моим хозяином, а я буду его рабыней, если это то, что нужно, чтобы вернуть его.

Могу сказать, что это работает. Хоть он и пытается сопротивляться, Данте стонет и запускает руку мне в волосы, сильнее прижимая мою голову к своему члену. Он двигает бедрами, трахая мое горло, и я беру его член глубже, чем когда-либо прежде.

Но прежде чем я успеваю заставить его кончить, он останавливает меня.

Он встает и вытаскивает кожаный ремень из петель брюк. Обматывает один конец вокруг руки и туго натягивает его, отчего кожа щелкает, как хлыст.

Я сглатываю.

— Положи руки на кровать и наклонись, — приказывает он.

Я упираюсь ладонями в матрас. Поскольку я высокая и на мне все еще каблуки, то приходится наклониться до упора.

Слышу, как Данте движется позади меня. Я закрываю глаза, зная, что будет дальше.

Кожаный ремень со свистом рассекает воздух и тяжело опускается на мою задницу.

УДАР!

Я подпрыгиваю и издаю визг.

— Стой спокойно, — рявкает Данте.

Я стараюсь оставаться неподвижной. Стараюсь не уклоняться от следующего удара.

УДАР!

Ремень ударяет меня по другой ягодице. Я снова не могу удержаться от крика.

Я знаю, Данте бьет меня далеко не так сильно, как мог бы, но это чертовски больно. Я уверена, что он оставляет рубцы на моей голой заднице.

УДАР!

УДАР!

УДАР!

Он продолжает шлепать меня ремнем. Я каждый раз визжу, не в силах сдержаться.

Данте на мгновение останавливается. Он протягивает руку мне между ног и ощупывает пальцами мою киску. Я промокла насквозь — это началось, как только я сняла одежду, и стало только хуже. Что бы он ни делал, это не останавливается. Я просто становлюсь все более влажной.