Проклятые (ЛП)

— Она моя жена, — сказал я, не отвечая на его незаданный вопрос.

Ему не нужно было знать, на что я готов пойти, чтобы обеспечить ее безопасность, ибо это было неважно.

Единственное, чего я бы никогда не сделал, — это отпустил ее.

— Я забочусь об Уиллоу, но даже я знаю, что использовать ее — лучший способ причинить тебе боль. Однажды ты разозлишь кого-то настолько, что он использует ее, и ты будешь виноват, когда они убьют ее, чтобы заставить тебя истекать кровью, — сказал Ибан, не понимая, насколько правдивы его слова.

Мы с Уиллоу были связаны друг с другом не только в одном.

— Сколько еще людей подозревают, что я люблю ее? — спросил я, наблюдая, как отвращение и замешательство в равной степени промелькнули на его лице.

— Любишь? — насмехается он, и улыбка исчезает с его лица. — Ты не способен любить. Я единственный, кто знает, что она для тебя больше, чем трофей.

Я кивнул, положив руку на плечо Ибана. Он вздрогнул, но я крепко сжал его, улыбнувшись. Высокомерие исчезло с его лица, он понял, что попал в какую-то ловушку.

— Хорошо, — просто сказал я, улучив момент, чтобы насладиться страхом на его лице.

Оно оказалось слишком коротким.

Одним сильным толчком я столкнул Ибана с перил.

А затем я наблюдал за его падением.

26

УИЛЛОУ

Уиллоу

Я остановилась у подножия лестницы и в замешательстве посмотрела на дверной проем, когда кто-то закричал.

Звук, казалось, окружал меня, и я не могла понять, откуда он доносится, поворачиваясь кругом и оглядываясь по сторонам. Никого не было видно. Все студенты были заперты в своих классах на весь день.

— Что за хрень? — прошептала я про себя, думая, не попала ли я каким-то образом в ловушку другого видения.

Я оглянулась на библиотеку, откуда пришла, и подумала, не привиделся ли мне весь этот момент с Ибаном.

Золотые глаза Люцифера смотрели на меня с вершины перил, пронизывая темноту, когда что-то падало на меня.

Черт.

Я двинулась с места и помчалась в центр атриума. Я узнала развевающуюся на ветру одежду, даже если бы Ибан стоял ко мне спиной. Он несся к каменному полу быстрее, чем это казалось возможным, и в моих жилах бурлила бешеная энергия.

Я огляделась в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать, отчаяние гнало меня вперед, пока Ибан падал все ближе и ближе к земле. Если он ударится о камень внизу, у него не будет ни единого шанса выжить.

Подняв ногу, я топнула ею по камню так же, как Шарлотта, когда заживо хоронила моего отца. Он треснул под моими ногами, позволив мне погрузить руки в грязь под ним. Мох разросся, неистово, когда я вложила в эту грязь все, что у меня было.

Она ответила на призыв, создав мягкое ложе, на которое рухнул Ибан. Его подбросило вверх, а затем он с грохотом приземлился и его отбросило в строну. Его лицо ударилось о камень, и от этого звука я вздрогнула, огибая мох. Он возвращался в землю гораздо медленнее, ползком, к тому месту, откуда я его призвала. Я опустилась на колени перед Ибаном, медленно перевернула его на спину и уставилась на кровь, сочившуюся из носа.

Он со стоном оттолкнул мои руки и медленно сел, глядя на меня. Я подняла голову и увидела, что Грэй смотрит на нас сверху, и у меня не было сомнений, что он не ожидал, что я все еще нахожусь внизу лестницы. Я не могла объяснить, что заставило меня остановиться, почему я сразу не пошла в сад.

Что-то заставило меня найти Грэя, и я решила, что это моя вина за то, что позволила этому случиться. Может, я и не выбирала, что бы ни таилось между мной и Грэем, но мысль о том, что он целует другую женщину, вызывала во мне желание убивать.

Я могла только представить, что он чувствует по поводу произошедшего, и, когда он дважды постучал по перилам и отвернулся, направляясь к лестнице, я абсолютно не сомневалась, что он точно знает о случившемся.

Блять.

— Ты в порядке? — спросила я наконец Ибана, вернув свое внимание к нему.

Он потянулся, чтобы встать, держась за сломанный нос.

— Со мной все будет в порядке, — сказал он, проводя пальцами по лицу.

— Позволь мне, — сказала я, потянувшись к мху на земле. Я схватила горсть и подняла ее к его лицу.

— Ты уже достаточно сделала, — огрызнулся Ибан, заставив меня вздрогнуть, когда я уронила мох на землю.

Как только он скрылся под камнем, я начертила ботинком круг и наблюдала, как камень снова принимает прежнее положение.

— Ты знал, чем рискуешь, когда целовал меня, — сказала я, приподняв бровь.

Только дурак не поверил бы, что, прикоснувшись ко мне, он не навлечет на себя гнев моего мужа, а Ибан был многоликим, но не полным идиотом. Он просто думал, что его не поймают.

Ибан насмешливо хмыкнул, опустил руку. Его губы искривились в жестокой гримасе, и по нижней губе скатилась новая капля крови.

— Да, я просто подумал, что это того стоит.