Проклятые поэты

Поль Верлен с открытой душой вернулся к Богу своей крестильной купели и первого причастия. В нем все от чувства. Он никогда не рассуждал, он никогда не умствовал.

Самые христианские стихи во всей французской поэзии написаны Верленом.

Семнадцатый век несомненно создал прекрасную духовную поэзию. Корнель, Бребёф, Годо вдохновлялись «Подражанием Христу» и псалмами. Но они писали во вкусе эпохи Людовика XIII: их покаяние было слишком гордым, даже несколько хвастливым и показным.

Смирение Верлена – естественное смирение: волна религиозной поэзии идет у него от сердца, и мы улавливаем в ней интонации Франциска Ассизского и св. Терезы:

Отныне, лишь тебя люблю я, Матерь Божья…

После выхода из тюрьмы Верлен в последний раз встретился с Рембо в Штутгарте. Теперь оба были другими, неузнаваемыми людьми. «Будем любимы в Иисусе!» – сказал Верлен Рембо, но и последний к этому времени успел пройти «сквозь ад» – написал «Пребывание в Аду» и, возможно, надумал, как сказано в этой книге, поменять перо на орало – уйти из поэзии.

Последняя встреча двух поэтов закончилась потасовкой: Рембо не принял «обращения» Верлена, а его «Мудрость» назвал «наглой выходкой Лойолы». Пути нового Заратустры и раскаявшегося сатира разошлись окончательно.

После тюрьмы, страшась старой жизни, Верлен начал вполне добропорядочно и буржуазно – провинциальный учитель в Стикнее, Борнемаусе, Ретеле; латынь, французская словесность, рисование, английский – замкнутое существование, безвестность, небытие…

Удивляет только то, что это продолжалось долгих семь лет. Тем сильней был новый взрыв.