Проклятый король и я

— Сироты находятся под попечением короля, страна маленькая — все на виду. Горожане жертвуют средства и внимательно следят за тем, чтобы деньги были реализованы в интересах детей. Строгая отчётность. Таким образом складывается доверие, и… Есть уверенность в том, что ребёнку здесь не будет плохо.

— Понятно… А Патрик?

— Мы до сих пор не знаем, откуда он взялся. Именно поэтому с ним всегда так тяжело…

— А он сам? Ничего не рассказывает? Должен же он что-то помнить? Сколько было мальчику, когда он попал к вам?

— Патрик появился три года назад. Но… он ничего не помнит.

— Ничего не помнит? Вы уверены?

— Я доверяю нашим специалистам. Они консультируют детей из приюта бесплатно, если складывается такая необходимость. Пришли к выводу, что имело место магическое воздействие, но это лишь одна из версий. Не исключают и психологическую травму — что-то случилось, и это что-то заставило ребёнка забыть обо всём, что было с ним до того момента, как он попал в приют.

Я поёжилась. Значит, никто ничего не знает? С другой стороны — Патрик мог притворяться.

Мы стояли поодаль от детей, что с восторгом общались с Кексом. Сначала они хотели, чтобы пёс носил им палочку, но очень скоро стало понятно — не царское это дело, палочки носить! Его толстопопое величество — мопс, комнатная собачка царственных особ, это вам не сторожевая порода! В итоге палочку Кексу носили сами дети, по очереди и с искренним восторгом. Мой пёс принимал знаки почтения без зазрения совести, таким образом все действующие лица данного мероприятия были при деле и совершенно довольны друг другом.

— А куда ваши воспитанники попадают потом?

— Мы присматриваем за своими выпускниками, — с гордостью ответила матушка Мю, — Девочки выходят замуж либо идут в служанки. Кто-то становится швеей или кружевницей, но тут надо хоть каплю магии иметь.

Я кивнула: уметь шить — это и впрямь надо родиться волшебницей, даже не ведьмой. Вот я, к примеру, данного дара лишена, увы…

— Мальчики поступают подмастерьями в производственные цеха, — продолжала отчитываться воспитательница. — Идут в солдаты. Кто покрепче — нанимаются в помощники на рудники.

— На рудники? — У меня ком застрял в горле.

— Лучшие деньги, — пояснила матушка Мю. — Правда, берут не всех — горняки чужаков не жалуют.

Как интересно… В общем, можно сделать вывод, что в королевстве действительно заботятся о сиротах. Это достойно уважения, но колдовство всё равно действует… Странно.

— А нищие у вас есть?

Матушка Мю нахмурилась, во взгляде появилась брезгливость.

— В королевстве не любят попрошаек, — холодно отрезала женщина. — Хочешь денег и еды — иди, работай. Устроиться помогут всегда. Можно обратиться в попечительский совет и получить временное пособие, взаймы. Слоняться без дела и отвлекать от работы других строго запрещено.

— То есть появись в королевстве, к примеру, нищенка с двумя детьми…

— Она могла попросить помощи в трудоустройстве и временного приюта. Мы против бездельников!

Ясно.

— А-а-а-а! — Из дома раздался крик, и матушка Мю, извинившись, понеслась выяснять, что случилось с её подопечными.

Я осталась одна. Мопс заигрался с детьми, и все они убежали довольно далеко от двухэтажного здания самого приюта и хозяйственных построек. Я поспешила к ним — ещё потеряю своего мальчика в чужом мире!

За забором оказался пустырь, а за ним — заброшенный дом, достаточно большой, насколько мне отсюда было видно.

Я не сразу поняла, что стою, словно зачарованная, не в силах отвести взгляд от дома за пустырём. В какой-то момент даже попыталась закричать, позвать на помощь, ни ничего не вышло.

Что-то не так.

Вдруг услышала…. Нет, не услышала. Скорее почувствовала. Тоскливый, безнадежный, отчаянный стон.

Стало страшно, но ноги сами понесли меня вперёд.

одиннадцать три

Шаг, ещё один… Хочется кричать, но голос не слушается, а неведомая сила зовёт вперёд. Она не враждебна по ощущениям, но взять её под контроль совершенно не получается. Я вижу перед собой калитку, здесь заканчивается территория приюта. Рука снимает засов, я выхожу. Не могу остановится, внутри просыпается ярость, отсутствие контроля порождает панику.

Я всегда могла себя контролировать, что бы ни случилось. Бросил муж — поплакала, встала и пошла. Заболела — иди к врачу. Утром — гимнастика, таблетки под рукой. Депрессия? Заведи собаку — тискай, гуляй, люби и работай дальше, только не ной!

Я знаю, что сильная. Знаю, что могу. А тут… Ненавижу быть беспомощной! Спустя несколько мгновений дыхание выравнивается, замираю на месте, сопротивляюсь… смогла!

Вдруг перестаёт тащить вперёд, от неожиданности теряю равновесие и падаю на колени.

Тишина. Собираюсь с илами и осторожно шепчу измученным, хриплым голосом:

— Кто ты? Что тебе нужно?

— Помоги! — раздаётся в сознании.

Может, я и ведьма, конечно, но путь мой в данной роли начался не столь давно, а потому воспринимать за здорово живёшь такие вот фокусы не так-то просто.