Проклятый король и я

— Ну что, ребята, — посмотрела я на мальчишек и птичку-синичку (слишком довольную в свете последних событий). — Пора и нам?

Пока мы ехали, я составляла наполеоновские планы, поглядывая на свою гвардию. Если бы синицы умели улыбаться, они бы выглядели именно так… Патрик, наверное, мог бы обвести вокруг пальца кого угодно, только не меня. Между этими двумя однозначно была какая-то тайна. И я чувствовала бы себя намного лучше, если бы не догадывалась, какая. Но я догадывалась, и чем дальше, тем крепче становилась моя уверенность в том, что я права.

Злата морочит отцу голову. А почему? Потому что не хочет замуж и хочет в Академию. А я вот еду в карете и мучаюсь, поскольку мне смертельно жаль обоих — и отца, и дочь! Но с другой стороны — кто мне мешает сделать вид, что я ни о чём таком не догадываюсь?

— Надо составить списки жителей столицы, а потом и всего королевства, — начала я, а Лард с готовностью принялся записывать указания в красивый блокнот с гербом (молодец, мальчик!). Патрик, напротив, поморщился. — Обратить внимание на тех, кому горячая еда нужна в первую очередь.

— А вот как вы считаете, — начал Патрик, прищурившись. — Кого кормить первого: ребёнка или отца? Одному — расти, другому — работать. Кому нужнее?

— И в кого ты такой умный, — проворчала я, честно говоря, понятия не имея, как ответить на этот вопрос.

Кормить надо всех. Но. Если я буду готовить одна, ничего не получится. Вспомнились солдаты, которые хотели растерзать бедного Матея. Кстати надо бы его найти и оформить в помощники.

И что делать? Ладно, кашу я организую с помощью волшебного: «Горшочек, вари!» Осталось выяснить, сколько надо котелков. Или пусть приходят со своими? Представив очередь из жаждущих получить кашу — а с воображением у меня всё хорошо…

Мммда. Не вариант.

На крыльце «Золотого вепря» нас встретил оскорблённый, обиженный Кекс.

— Малыш… — я попыталась подхватить на руки негодующего мопса, но тот увернулся — не простил.

Бедняжку забыли в таверне. Прости, друг!

Мы все (и Лард вместе с нами, хотя парень в принципе ни в чём не был виноват, но тут надо понимать масштаб харизмы Кекса), хором принялись извиняться. Злата что-то пела, порхая вокруг плоской мордочки, и странное дело — она его уговорила! Пёс даже разрешил мне себя погладить.

— А теперь, молодые люди, — строго посмотрела я на всех троих, — пойдёмте варить кашу, мы и так неприлично затянули с завтраком.

15-2

Операция «Горшочек, вари» прошла успешно — запах каши с мясом стоит на весь двор. Я решила отвлечься от сладкой молочной каши и сделать гречневую с курицей. Мопс смешно пританцовывал, словно шаман, заклиная побыстрее остыть свою порцию, всерьёз раздумывая, а не задобрить ли духов, принеся в жертву нерадивую хозяйку?

— Вот, спасибо! — рассмеялась я, глядя в шоколадные глаза. — А кто тебя тогда кормить будет?

Мальчишки уже отправились в приют, героически взвалив на себя огромный котёл, потому как бегать с маленькими было бы долго, хлопотно, да и каша могла остыть. Синичка и Кекс помогали, как могли — мопс скулил и путался под ногами, Злата летала над котлом и чирикала, пару раз едва не опалив крылья.

— Ну, не страдай, — я склонилась над миской, подула и погладила бархатную персиковую шёрстку красавца.

Кекс величественно посмотрел на подношение, делая вид, что ещё подумает, уговорили его или нет. Возможно, он снизойдет до этой самой каши, ничего особого из себя не представляющей, если ещё раз погладят. Я посмеялась, поцеловала малыша и обернулась к синичке.

— Если хочешь в Академию и не хочешь замуж, — проговорила я, делая вид, что разговариваю сама с собой, но так, чтобы птица-синица непременно услышала. — Отстаивай свои права, оставаясь человеком. Манипулировать на страхе отца за твою жизнь — не лучший выход, — и я, как ни в чём не бывало, принялась пересчитывать запасы оставшейся крупы.

— Фью — фьють! Чирик — чик — чик! — встрепенулась птичка, заметавшись по кухне.

Если бы чириканье было словами, боюсь, они были бы неприличными, настолько эмоционально принцесса хлопала крыльями, перелетая с одной полки на другую. От возмущения она даже угодила в мешок с мукой — пришлось спасать.

— Вот только не надо! — проворчала я, пытаясь тряпкой разогнать облако мучной пыли, — Злата, меня ты не проведёшь, ясно? Я — не папа, и давно догадалась — способность оборачиваться вернулась к тебе ещё у Агаты. Если вообще пропадала…

Я вздохнула, вытирая полки и раздумывая над тем, как бы в обед повторить подвиг с заклинанием «Горшочек, вари!». Кроме котла есть ещё огромная, размером с ведро кастрюля. Надеюсь, хватит.

— Это правда! Я не обманывала… Сначала. Я в самом деле потеряла контроль над оборотом! — раздался у меня за спиной тихий, до боли знакомый голос.

— Златка, — я обернулась, и мы обнялись. — Девочка моя… Испугалась?

— Очень… Был сильный ветер, меня подхватило и унесло — в темноту. Закружило в метели, думала — пропаду. Замёрзну, никто не найдёт.