Проклятый род (СИ)

— Могли не дождаться. Благо хоть не прикончили скоро. Я бы зверя такого разом к пращурам снарядила…

— Ты хозяйка логова и племя нуждается в тебе как никогда. Лихие времена настают.

— Воины пришлые нас беспокоят. Род почитающих Вия выше Марены явился, — Анюта говорила уверенно, словно этим доказывала, что находится в здравом уме. Она взяла карту, но лишь быстро взглянула на неё и отодвинула прочь. — Чужое племя вернётся и доможется до Зимнего Волка. Что-то надобно им от нас: земля иль убежище. Да, истинно… к логову рвутся — это ведомо и без рун.

Пальцы на столе сжались в кулак, из горла вырвался низкий хрип. Дух волка ещё был где то-рядом, но Анюта постаралась справиться с ним, как и прежде справлялась.

— Что видели? Откуда знаки с собой принесли? — сквозь силу обратилась к детям охотница.

— Видели оседлое селение к западу. Пять домов; мужики, бабы да ребятишки живут, — начал Серко.

— Без защиты! Не боятся нас, думают рядом нет никого! — тут же хищно добавила Влада. Анюта почувствовала, чего хочет дочь и нарочно дождалась тишины.

— Да, после мора люд сызнова начал отстраиваться. Жива даёт урожай, Велес зверей для охоты, после Лели-любви в оседлых семьях дети плодятся. Скоро людей буде много, но сейчас они словно зерно не проросшее, что не поднялось в полный цвет. Пять дворов, да нищие ребятишки… Оседлый человек, точно древо — плоды даёт многие годы спустя. Поспешишь срезать плод и придётся вечно грызть кости.

Поджав губы, Влада почтительно склонила голову перед матерью. Дочь не предлагала набегов, в них никто не отказывал, но Волчица сразу остудила кровавую жажду мудрым советом.

— В пути насчитали почти тридцать дымов. Людей в Яви стало чуть больше, — Серко поспешил увести разговор от оседлой общины. Ему не хотелось, чтобы Старшая изменила решение. — Но пробыв в пути лишний день мы столкнулись с теми у которых была эта карта. Будто охотники или солдаты; одеты в новые куртки, вооружены очень годно и сыты. Только молоды — никого старше двадцати пяти Зим. Все трое мертвы…

Серко специально не стал рассказывать о неудачной попытке пленить девушку-снайпера. Итог всё равно оказался один — не изменишь.

— Всё? — голубые глаза матери вопросительно посмотрели на сына. Серко кивнул, но тут же в разговор опять вступила сестра.

— Нет, не всё! Не простые там были солдаты! — она мигом выложила на стол медальон, который стянула у одного из убитых мужчин. Взгляд Анюты заледенел, она внимательно смотрела на крестик, даже не прикасаясь к нему. Облизнув внезапно пересохшие губы, Старшая обратилась к Девятитраве.

— Крестианцы? Старая вера…

— Это спорный вопрос, — ухмыльнулся Олег, но жена не была настроена припираться.

— Норы жгут, в воде принимают; во славу бога единого гонят нас прочь, — как будто повторяла она чьи-то слова.

— Враги? — дочь настороженно покосилась на крест.

— Недруги нам, но многие из них лишь ягнята, — клыкасто улыбнулась Волчица. — У них «бог» един, а у нас предков много; мы в Роду, а они токмо выродки; их бог мёртв и молчит, а наши Боги в Ведах нам отвечают. Мало теперь крестианцев, а нас с каждым годом всё более…

— Может случиться, что всё пойдёт вспять, — пожал плечами Олег. — До обледенения многие верили в Единого Бога. Людям свойственно возвращаться к привычному.

— Если из вас кто крест наденет — горло перегрызу, — Анюта сказала это не громко, но в комнате воцарилась тишина как после грубого окрика. Влада попятилась прочь от проклятого матерью знака. Серко вспомнил застывший в оцепенении взгляд девушки-снайпера и отвернулся. Лишь один человек из семьи не боялся противостоять гневу Волчицы.

— Ну да, ты то можешь. В смысле перегрызть, — буркнул дед. — Та ещё стерва…

Анюта угрожающе развернулась, но вместо злобы на лице застыла улыбка. Ворчание старого скитальца всегда воспринималось с надменностью.

— Как дальше быть? — постарался вернуть обсуждение в полезное русло Олег. — Нас ждёт не спокойное время. Убежище нашли чужаки, а тут вам не норы, где можно уходить бесконечно под землю.

— В далёком прошлом перед родом стоял тот же выбор, — голос Девятитравы раздался для всех неожиданно. Она привыкла говорить только когда каждый выскажется; слово ведуньи всегда было решающим. — Двадцать Зим назад мы могли спрятаться глубже и искать спасение от мора в земле, или же решиться на отрадную смелость; не отдавать жертву Маре, а послать Безымянную на поиски в Явь.

— Мы следовали Ведам… — глаза Анюты остекленело застыли перед собой. Она вспомнила последний день лета, когда её привязали к столбу, вытекавшее с каждым вздохом тепло и тяжёлые шаги за метелью.

— Веды никогда не дают точных путей, выбор остаётся за Навью. Многие Веды не обещали спасения, а наоборот ладили путь через Калиновый Мост. Ты должна была сгинуть и встретиться с Марой, но выжила… Знаешь, к чему я говорю?

Анюта молча сжимала клыки и даже не посмотрела в сторону Девятитравы. Тогда женщина сама подошла к ней поближе.

— Крест явился к тебе. Много крестов. Руны настойчиво говорили об этом. Значит пора отправиться в путь и найти новое место для рода.