Проклятый род (СИ)

Но тут взгляд парня упал на панель, отошедшую от стены. Под решетчатой перегородкой виднелись проржавевшие трубы. Они тянулись вдоль технической ниши и Серко вспомнил, что видел точно такие же в своём логове. По трубам окрашенным синей краской текло жидкое пламя, которое и обогревало убежище до самого дня. Топливо было крайне опасным и его остатки наверняка загустели в трубе.

Быстро переведя прицел карабина, Серко выстрелил снова. Химическое топливо вспыхнуло и вырвалось наружу огненной бурей. В одно мгновение пламя поглотило медведицу и чёрная шкура вспыхнула в синем сиянии. С диким воем зверь ударился в стены, завертелся на месте. Не было никакого спасения от пожирающего тело огня; такого врага нельзя было растоптать, раздавить или разорвать в клочья. Животное было бессильно против ярой силы древнего огнебога.

Коридор наполнился едким дымом и вонью палёного мяса. Крестианцы успели сбежать, но Серко не мог оторвать глаз от пылающего существа. Медведица билась в огне, но с каждым мгновением её движения становились слабее и медленнее. Участь монстра была предрешена. Глухо заурчав, Лесной Дух осел на ближайшую стену. Он стал последней жертвой, которая нашла смерть во мраке забытого бункера.

Серко взглянул на оружие так, как будто впервые увидел свой карабин. Долгими вечерами он старательно чертил поверх ложа замысловатые руны, но одно место на дереве всегда оставалось свободным. Теперь Серко знал, что вырежет на карабине — для оружия наконец-то нашлось подходящее имя, которое пылало как подобает огню…

* * *

Свежий воздух очистил от дыма уставшие лёгкие. Серко смог выстоять, выжил в тяжёлой схватке против Великого Зверя. Как только он вышел из бункера на поверхность, то сразу столкнулся со взглядом сестры.

Крестианцы испуганно жались друг к другу возле открытого люка. Стоило им ступить за порог, как они тут же оказались под прицелом «Пера». Влада выглядела ужасно: взъерошенная пуще обычного, покрытая с ног до головы запекшейся кровью и грязью. Любой мог сейчас принять Навь за восставшую упырицу. Вук тоже был жив, хотя пострадал ничуть не меньше хозяйки. Пёс поджимал переднюю лапу, одно ухо бойцовской собаки оказалось разорвано. Битва с Пестуном обоим далась нелегко. И всё же молодой медведь был повержен и его окровавленная, разорванная в клочья туша лежала неподалеку от входа.

— Ох и разит от тебя, Серко, будто три для на костре запекался, — дико улыбнулась Волчица. — Или решил прямо в берлоге огонь развести, да погреться?

— Медведица мертва, я убил Великого Зверя.

— Как?

— Пламенем. Оружие породило огонь, против которого ни один Лесной Дух не устоит. Карабин наконец-то заслужил себе имя. Сегодня я вырежу на нём последнюю руну и отныне звать буду «Смага».

— Жар и пламя — доброе имя, — одобряюще кивнула сестра. Серко недоверчиво покосился на тело медведя.

— Неужели сама его так развалила?

— Плёвое дело, — пожала плечами охотница. — Молодой он был, да и глупый. Теперь знает по чём связываться с Навьим племенем. Мяса только не трогай, не буди Лихо, — после своего предупреждения, она зло посмотрела на крестианцев. Михаил закрыл собой Веру от нацеленного дула винтовки. — Сбежать хотели? — зло зашипела Волчица. — Тако за защиту нам платите?

— Мы испугались! Оружия-то при нас нет, а медведь как набросится! — попыталась оправдаться перед ней крестианка.

Влада ответила неожиданно искренним, сострадающим голосом. В нём было столько напускной доброты, что Серко даже вздрогнул.

— Страшно вам, сиротам, стало! Натерпелись, а ребёночек и вовсе заикой может остаться. Такой ужас перенести…

— Хватит! — Вера оборвала её лживые речи. Девчонка не поверила и лицо Влады моментально преобразилось, на губах вновь растянулась ухмылка.

— А вы учитесь, крестианцы. Не ведётесь более на эту игру, пустого сострадания больше не ждёте, и правильно — никому верить нельзя. Даже если кто-то рядом живёт, да поёт каждый день сладкие песни, так не значит, что ночью вас не зарежет. Верьте тому, у кого ярость в глазах, а с губ летит всё что он думает. Злость честнее всего, доброта лишь лукавство, — переведя взгляд на Серко, Влада позвала его за собой. — Идём, покажу тебе кое-что.

Они побрели сквозь изломанную Пестуном рощу. Тугие ветви кустарника до сих пор хранили на себе клочки бурой шерсти. Запинаясь и охая следом за ними поплелись крестианцы. Вскоре люди вышли к тому самому месту, которое хотела показать Влада. Средь ветвей сваленного бурей дерева прятались два медвежонка. Они были ещё совсем малы и, оставшись без надзора, не догадались сбежать. Трава вокруг была хорошо вытоптана, видимо Пестун постоянно присматривал за молодняком возле берлоги. Медведица не слишком заботилась о своих детях, Лесной Дух больше охранял территорию.

— Это же медвежата того чудища! — Михаил попятился, будто молодняк уже мог набросится на него и покалечить.

— Верно. Без мамки остались, совсем беззащитные, — загадочно улыбнулась Волчица. Она вытащила из-за пояса револьвер и протянула его крестианцу. Парень уставился на оружие так, как будто ему предлагалось схватить за хвост змею.