Проклятый род (СИ)

— Сыграем в игру, крестианец? — прищурилась Влада. — В револьвере два надёжных патрона, а тут двое сироток осталось. Они скорей всего сами сдохнут, а не сподобятся, так в лесу найдётся зверюга, которая им в этом поможет. Однако, тебе улыбнулась удача: коли убьёшь медвежат, пустишь по пуле каждому, так мы вас отпустим. Ты же хочешь уйти от Навьего племени? Хочешь? — юноша молчал и Влада нетерпеливо гаркнула. — Ну?! Ты желаешь освободиться и семью свою уберечь?!

Серко тут же догадался о замыслах младшей сестры.

— Влада, ты же…

— Не лезь, — голос Волчицы прозвучал абсолютно бесцветно, однако, Серко с детства знал этот тон — сестра не просила — это была прямая угроза.

— Мишенька! — попыталась остановить брата Вера, но тот уже взялся за револьвер. Егорка спрятался за спину девушки и снова тихо заплакал. Михаил будто не слышал родных. Подойдя к медвежатам, он прицелился и зажмурил глаза. Почуяв неладное, звери начали отступать на неловко заплетавшихся лапах.

— Ты глаза то открой, а то пули всего только две. Возьмешь ещё, да и промажешь, — заворожённо следила за казнью Влада.

— Вас ведь тоже двое, если оружие против мучителей поверну и обоим по пуле? — вдруг сказал Михаил.

— Нас трое, — спокойной поправила Навь. Вук тут же зарычал и встал перед хозяйкой.

— Собака ранена, если вас пристрелю, то…

— Он глотку тебе раньше порвёт, чем сделаешь глупость, а может ребёнку или сестре. Ты даже вздохнуть не успеешь, как потеряешь кого-то из близких. А если пристрелишь пса, так отмщение жди от нас. Это игра, Михаил, здесь всё честно! Револьвер твой заряжен, а мы рук на оружии даже не держим. Коли убьёшь молодняк — тогда всех отпустим. Начнёшь нас убивать — то кто-то из твоей семьи точно погибнет. Не будешь стрелять, значит выбор свой сделал и дальше сам с нами идёшь, добровольно. Так что же решил?

Рука крестианца затряслась, он неуверенно посмотрел в глаза младшей сестры. По щекам Веры катились горькие слёзы, она с мольбой зашептала: «Не надо…»

Зарычав, Михаил резко развернулся к охотникам и нацелил револьвер в лицо Влады. Улыбка Нави превратилась в оскал. Она смотрела на смерть, как будто радуясь их новой встрече.

— Стреляй же, — шепнула она, — покажи, что мужчина…

Вук яростно зарычал, готовясь всем телом к броску.

— Миша! — в испуге закричала сестра. Палец крестианца на спусковом крючке чуть напрягся. Он хотел нажать на него, но, казалось, тяжесть всего известного мира повисла на кончике мушки.

— Перед вашим богом любые грехи замолятся, верно?! Почему тогда нельзя убивать?! — наступала Волчица.

— Хватит, Влада! — не вытерпел и вмешался Серко. Он встал перед сестрой и парень сразу перевёл ствол оружия на охотника.

— Стреляй же! Целых два надёжных патрона дают тебе выбор! — выскочила Влада вперёд. Крестианец занервничал ещё больше, на лбу выступили холодные градины пота. Но тут Егорка бросился к Михаилу и повис на руках. Мальчик с воем схватился за револьвер, отводя его в сторону от людей и медвежат. Оружие резко выстрелило…

Грохот испугал детёнышей Великого Зверя; с гнусавым воем они разбежались в разные стороны. Пуля врезалась в землю у самого сапога Одинокой Волчицы. Лишь мгновение отделило охотницу от загаданной смерти. Влада даже не шелохнулась, только медленно выдохнула. Егорка ревел, захлёбываясь от испуга и отчаянно прижимался к своему старшему брату. Михаил выронил револьвер и крепко обнял мальчишку.

— Ты настолько слаб, что за тебя решает ребёнок. Не смей больше противиться нам или все вы умрёте. Все… до единого, — Влада развернулась и быстро зашагала прочь от поляны. Сердце Нави прыгало где-то у горла, но она почти смеялась от пережитых ощущений.

Вера тут же обняла братьев, подобно птице, что укрывает своих неразумных птенцов. По сознанию Серко вдруг ударила мысль, что он больше не вытерпит этих игр. Охотник догнал Владу и резко схватил её за руку.

— Что ты творишь?! Обезумила? Зачем заманиваешь их в такую ловушку?! Если бы парень пристрелил потомство Великого Духа, то навеки оказался бы проклят! Даже те, кто останется рядом с ним, пострадают!

Неожиданно, Влада оттолкнула брата прочь от себя.

— Неужели ты стал слишком слаб, чтобы играть со мной вместе, Серко?! Дрожишь как осенний лист на морозе и смеешь заявляться ко мне с раной от чужого ножа! С каких пор звери стали нападать вооружившись металлом?

Серко невольно прикрыл разрезанное плечо.

— Почему крестианец цел, а? — продолжала наступать Влада. — Почему посмел напасть на тебя и не получил в ответ должной расплаты? Что мне делать прикажешь, коли не поставить ублюдка на место?! Да, добра я им не желаю, убей дурак медвежат, так встал бы на путь ещё более худший, чем гибель! Коли в нас посмел выстрелить, так тем бы показал насколько хороши крестианцы и чего стоят заветы их бога; а меня застрели, так может быть облегчил долю Одинокой Волчицы!