Прокурор добивается своего

— Давайте зайдем и послушаем, что скажет Хинкл. Мы не станем упоминать о Карре, во всяком случае поначалу. Интересно, они расскажут о его посещении сами?

— Что делает пес? — осведомился Брэндон.

— Все еще дрыхнет, лодырь! Надо опустить окна и оставить его в машине. Ишь как разоспался… Ладно, пошли.

Они выскочили под проливной дождь. Сильвия приподняла юбку и побежала под навес крыльца. Селби и шериф шлепали по лужам, стараясь не замочить брюки. Когда они добрались до ступенек, Сильвия нажала кнопку звонка.

Дверь отворил Хинкл:

— Что вам нужно? Ох, я вас не узнал… Окружной прокурор и шериф. Входите же.

— Мисс Мартин, — представил Сильвию Селби.

— Входите, — повторил Хинкл. — Похоже, у меня сегодня вечер приема гостей.

— Как прикажете вас понимать? — спросил Селби, переглядываясь с Брэндоном.

— Одного только что проводил, — объяснил Хинкл. — Он… — Спохватившись, он вдруг умолк. Немного помолчав, Хинкл снова сказал: — Что же вы не проходите? Первис и Руфь дома.

Первис Грайнс поднялся со словами:

— Хэлло, что-нибудь случилось? Полагаю, вы видели сегодняшнюю «Блейд»? Мне думается, что факты подтасованы. Карлтон никогда не был женат на этой женщине.

Хинкл любезно предложил:

— Садитесь же! Говорят, в ногах правды нет.

Миссис Грайнс с чувством сказала:

— Мы будем бороться с самозванкой и не уступим ни дюйма. Мы наняли лучшего адвоката в штате — А.Б. Карра.

Селби спросил:

— Разве Карр не представляет интересы миссис Джилберт Фрилмен?

— Но она-то к убийству не имеет отношения, — заметила миссис Грайнс.

— И ничего не добивается, — вмешался ее супруг. — По сути дела, мистер Карр представляет не ее, а ее брата. Он…

Хинкл предостерегающе кашлянул.

— Итак, Карр согласился представлять вас в деле о наследстве, — резюмировал Селби, делая вид, что не заметил незаконченной фразы.

— Да.

— Адвокат противной стороны, — задумчиво произнес Селби, — Инес Стэплтон. Она квалифицированный специалист и работает с душой.

— Пфф! — воскликнула миссис Грайнс. — Мы ее не боимся. Мистер Карр сегодня был у нее, и она…

Хинкл снова кашлянул.

Первис Грайнс сурово сказал:

— Знаешь, Руфь, предоставь Карру вести переговоры и не порть игру.

— Конечно, — согласилась миссис Грайнс, — но почему нельзя поставить власти в известность, что мистер Карр нас представляет? Все равно об этом напечатают в газетах!

— Кстати, — безразличным тоном спросил Селби, — что вы скажете о брате Кармен Фрилмен?

— Не сомневайтесь, он в порядке, и его претензии не пересекаются с нашими. Так что мистер Карр вполне может представлять и нас, и его.

— Вы уверены, что ваши интересы не столкнутся? — спросил Селби недоверчиво.

— Абсолютно уверен. А если это случится, то мы уступим, лишь бы заполучить Карра…

На этот раз на Хинкла напал продолжительный кашель. Дождавшись конца приступа, миссис Грайнс с невозмутимым видом сказала:

— Я им…

— По-моему, ты слишком много болтаешь, Руфь! — оборвал ее супруг.

— Ах, тебе так кажется? — возмутилась она. — Я прекрасно знаю, что можно сказать и чего — нельзя. Ведь я же не упоминаю про действительно важные вещи. У меня столько же прав…

— Спокойнее, Руфь, не надо горячиться, — уговаривал ее Первис. — Не забывай, на карту поставлено наше будущее. Не хочется терять шансы. Вот что я вам скажу, мистер Селби. Разговаривайте с А.Б. Карром. Он ответит на все интересующие вас вопросы.

— Лично я считаю, что мы являемся единственными законными наследниками! — запальчиво выкрикнула миссис Грайнс.

— Не обольщайся, — сказал Хинкл. — Вы с Первисом воюете против женщины, которая называет себя вдовой, и против второй женщины — ее защитника. У мисс Стэплтон великолепная репутация, она знает свое дело и очень часто добивается успеха. И на суде мисс Стэплтон заведет душещипательную речь о том, как верная жена страдала и отказывала себе во всем, на протяжении долгих лет оплакивая горячо любимого супруга, который тем временем разбогател и получил возможность исполнять все свои прихоти…

— Черта лысого она его оплакивала! — закричала экспансивная миссис Грайнс. — Могу поспорить, если частный сыщик покопается в ее прошлом, он обязательно найдет разных там друзей-приятелей. Карр не посоветовал бы его нанять, если бы…

Первис Грайнс стукнул кулаком по столу:

— Послушай, Руфь, остынь, я тебе говорю! И не распускай язык! Ты всего лишь моя жена, а речь идет о моем наследстве. Тебе надлежит прислушиваться к моим советам и вести себя так, как я говорю.

— Вспомни, что сказал Карр на прощанье, — подхватил Хинкл. Он рекомендовал вам обоим никому ничего не говорить.

Руфь обиделась:

— Если так, я больше вообще не скажу ни единого слова. Но я уверена, что вы делаете ошибку. Мы должны помогать властям. Мы же не требуем ничего незаконного, и не исключено, что нам потребуется помощь шерифа и прокурора, чтобы выиграть дело.

Она сердито отвернулась, щеки ее пылали.

Первис Грайнс обратился к Селби:

— Извините меня, но вы сами юрист и понимаете, что если человек затеял тяжбу на полмиллиона, то ему не следует слишком много болтать.

Селби улыбнулся:

— Наверное.

— Ну вот. Убежден, что Карр скажет то же самое.