Прокурор

— Черт, куда же она делась? — растерянно пробормотал Марчук.

— В портфельчике посмотрите, — подсказал дежурный.

— Да-да, наверное…

Марчук положил «дипломат» на стол, ручкой к себе, покрутил что-то, щелкнул замком.

«Цифровой…» — отметила Гранская.

Но то, что она краем глаза увидела в чемоданчике, заставило ее насторожиться. В памяти что-то шевельнулось.

Цветастая тряпица, перетянутая капроновым шнурком… Где-то она это уже видела. И совсем недавно. А может, показалось?..

— Нету. — Марчук задумался. — Ну да! — сказал он обрадованно. Оставил у родственников! — И вдруг, как будто испугавшись своей радости, грустно заметил: — У которых я останавливался. Даже помню: так и осталась лежать на буфете. — Он оглядел присутствующих: — Да разве это имеет значение…

— Конечно, не имеет, — поспешно успокоила его следователь, соображая, как бы получше рассмотреть сверток в чемоданчике. — Знаете что, Григорий Пантелеевич, пока товарищ лейтенант прояснит недоразумение с вашим паспортом, посидим-ка в другой комнате.

Доверительный тон Гранской и слово «недоразумение», видимо, убедили Марчука в том, что скоро все выяснится и его отпустят.

Они прошли в небольшую комнатку за дежуркой. Здесь были стол и два стула. Через закрытое окно почти не доносился станционный шум.

— Присаживайтесь, — сказала Инга Казимировна, располагаясь сама за столом. — И что же с вашей тещей?

— Сердце, — вздохнул Марчук. — Вот все ругаются на своих тещ. А я доволен. Даже счастлив. Не представляю, если с ней что-нибудь случится… — Он снова судорожно вздохнул и скорбно обхватил лоб рукой.

Следователь посмотрела на часы. Марчук, подумав, наверное, что она заботится о нем, спросил:

— Уехать успею?

— Торопитесь? — вопросом на вопрос ответила Гранская, думая о том, почему не появляется Коршунов. А ведь ему уже пора быть на вокзале. Но каким же образом дальше задерживать Марчука?

До отхода поезда оставалось пятнадцать минут. По радио уже объявили посадку. У Гранской в запасе имелось максимум десять минут. А потом? Извиниться, отпустить?

«Что он мог делать в доме Зубцовой?» — спрашивала себя. И вдруг Гранская будто воочию увидела перед собой большой старый чемодан, набитый книгами по медицине, который они обнаружили при обыске под кроватью в спальне Зубцовой. И на дне — эту самую цветастую тряпицу, в которую были завернуты подсвечники, стилизованные под старину.

Гранская завороженно смотрела на «дипломат» Марчука, который он держал на коленях.

— Интересный у вас замок на чемоданчике, — сказала она. — Я слышала, что за границей выпускают такие, но не видела… Электроника?

— Да уж скорее автоматика, — ответил Марчук.

— А не можете продемонстрировать?

— Пожалуйста, — охотно стал показывать и пояснять Марчук. — Набираете определенный код и…

«Дипломат» открылся.

Гранская теперь полностью удостоверилась в своей догадке: сверток был из дома Зубцовой. Еще тогда ее поразило несоответствие между старой, почти выцветшей тряпицей из маркизета, материала, о котором нынешняя молодежь и не знает, и современным капроновым шнуром…

— Подарок жене? — кивнула она на сверток.

— Теще… Только увидит ли она его? — печально сказал Марчук. — Хотел порадовать. Любит такие вещи…

— Какие, если не секрет? — спросила Гранская.

— Подсвечники…

— Покажите, а? — попросила Инга Казимировна. — Люблю старинные вещи… Хобби, можно сказать…

— Ну, старинные не старинные… — Марчук с усмешкой развернул сверток и подал следователю знакомые ей подсвечники.

— Восемнадцатый век! — «восхитилась» Гранская.

Марчук как-то несолидно хихикнул:

— Посмотрите на этикетку…

— Господи, южноморская сувенирная фабрика! Так это значит современные? — разыграла она смущение.

— Ну да!

— Что же это вы, Григорий Пантелеевич, в Тулу везете тульский самовар? — улыбнулась Инга Казимировна.

— Так уж у нас, простите, работает торговля. И Южноморск, увы, не исключение. Вот видите, свои же сувениры покупаем за тридевять земель…

— Что-то я у нас таких не встречала. А купила бы с удовольствием…

— Зашел сегодня утром в ваш универмаг — лежат свободно… В отделе сувениров, сразу направо…

— Спасибо за справку, — снова улыбнулась следователь.

Она отдала Марчуку подсвечники и поднялась:

— Надо поторопить лейтенанта…

— Уж будьте так добры, — с мольбой произнес Марчук и щелкнул пальцем по своим часам.

Инга Казимировна вышла в дежурку, плотно закрыла за собой дверь и шепнула Соколову:

— Иди туда и не спускай с него глаз. Говори о чем хочешь. Развлеки…

Май кивнул: за два года работы в прокуратуре он научился все понимать с полуслова.

Когда они остались одни, лейтенант вопросительно посмотрел на следователя.

— Где у вас тут городской? — тихо спросила Гранская, указывая на два телефона.

Дежурный молча пододвинул ей аппарат.

И пока Гранская связывалась с универмагом (следовательская тщательность), лейтенант продолжал вертеть в руках паспорт Марчука.

Гранская узнала: сегодня сувенирный отдел универмага не работал третий день ревизия.