Пролетарское воображение. Личность, модерность, сакральное в России, 1910–1925

Нечаев сблизился с другими «писателями из народа» и писателями-самоучками. В 1890-е годы он начал посещать московский кружок, организованный Максимом Леоновым, крестьянским поэтом, который работал в овощной лавке своего отца. В 1902 году вместе с Леоновым и другими писателями-самоучками он создал в Москве кружок, из которого в 1903 году после раскола выделился Суриковский литературно-музыкальный кружок. В 1916 году в Суриковском кружке торжественно отпраздновали 25-летие творческой деятельности Нечаева. Как раз в это время, приближаясь к 50-летнему возрасту, Нечаев ушел с завода и целиком посвятил себя литературному труду. После Октябрьской революции Нечаев работал в различных газетах и журналах, в мае 1920 года участвовал в совещании по организации Союза пролетарских писателей (и был избран в надзорный комитет), участвовал в Первом съезде пролетарских писателей в октябре того же года, вступил в объединение «Кузница», хотя активной роли в нем не играл. Незадолго до смерти в 1925 году вступил в партию, хотя никогда не был тесно связан с рабочим или социалистическим движением[540].

Сергей Александрович Обрадович (1892–1956)

С. А. Обрадович родился 1(13) сентября[541] 1892 года на окраине Москвы. Его отец, обрусевший серб, принявший русское подданство, был часовых дел мастером, изготавливал и продавал карманные часы, а также ключи для заводских часов. Мать Обрадовича до замужества работала перчаточницей, а после замужества помогала мужу в его работе. Сергей тоже стал помогать отцу, когда ему исполнилось пять лет. За работой отец часто рассказывал ему истории или поручал кому-нибудь читать вслух. Однако отцовские дела шли не очень хорошо, и семья погружалась в нищету. Позже отец устроился на железную дорогу стрелочником.

Обрадович в ноябре 1905 года окончил трехлетнюю начальную школу, а в следующем году в возрасте 14 лет поступил в типографию, где работал сначала учеником печатника, затем помощником накладчика, накладчиком, а в 18 лет стал мастером-стереотипи-стом (специалист, которые печатает с полиграфических стереотипов). Писать стихи Обрадович начал вскоре после поступления в типографию и делал это, как он позже указывал в автобиографии, прямо в цеху, «среди машин» [Родов 1925: 447]. Не по годам развитой, первую автобиографию он написал в 1908 году, в 16 лет. Примерно в 1909 году Обрадович присоединился к группе квалифицированных рабочих разных профессий, которые создали кружок самообразования. Они в складчину подписались на несколько «толстых» журналов, прежде всего на левые демократические издания «Заветы», «Русское богатство», «Современный мир», читали доклады, спорили до глубокой ночи. Обрадович продолжал писать и начал подыскивать издателя для своих стихов. В 1912 году его стихи были впервые опубликованы в московских народных журналах «Эхо», «Доля бедняка» и в архангельской народной газете «Северное утро», издававшейся М. Леоновым и М. Чернышевой. Вместе с другими членами кружка Обрадович в 1913–1914 учебном году записался на вечерние курсы в Народный университет Шанявского в Москве, где изучал математику, естествознание, грамматику, литературу, политэкономию, латинский, французский, немецкий языки, историю и географию. Кроме того, в 1913 году Обрадович вступил в Суриковский литературно-музыкальный кружок[542], а также тесно общался с кружком рабочих писателей под руководством Н. Ляшко при московском народном журнале «Огни».

Когда началась Первая мировая война, Обрадовича призвали в пехоту и отправили на фронт, он воевал в Галиции и Карпатах. Он был несколько раз ранен, эвакуирован в тыл, после лечения вернулся в расположение части, где оставался до 1918 года. Хотя военная обстановка не позволяла регулярно писать и публиковаться, в окопах на обрывках бумаги он вел дневник размышлений, которые перемежались стихами, а листочки хранил в кармане, и на некоторых видны следы крови. В 1917 году, после Февральской революции, Обрадович был избран председателем солдатского комитета своего полка. За участие в братании с австрийскими солдатами на фронте и за распространение антивоенной пропаганды дело Обрадовича было передано в военный суд, но после Октябрьской революции судопроизводство было прекращено. По возвращении в Москву в начале 1918 года, в период повсеместной безработицы, Обрадович торговал газетами (не очень успешно), пока не нашел работу в типографии. Заболев, он потерял это место и устроился железнодорожным диспетчером.