Пролог

точно не уцелеть. Линдстем сделал пару шагов вперед и решил подождать. Турчанка постарше

первая сообразила, что убивать их наверно не будут, что совсем не за этим пришел главный москов, и осторожно поползла к выходу. За ней последовала черноволосая. Высокая не двигалась, так и

сидела в углу. Только смотрела в глаза русскому, прямо и смело.

- Подойди, - велел Фаддей и сообразил, что она его, наверное, не понимает, позвал жестом.

- Я понимаю… мало, - девушка подошла, неожиданно спокойно.

Линдстем аккуратно снял с нее паранджу.

При свете луны в гордом ее профиле мелькнуло нечто античное. «Привычно сорвать,

развернуть, войти, исторгнуть…» Как не раз случалось в Туркестане. Но не сейчас, не теперь.

«Теперь будет по-другому», - понял Фаддей.

Он провел рукой по лицу, по волосам.

- Как тебя зовут?

- Асли, - она не отвела взгляд, так же смотрела ему в глаза.

Фаддей продолжал гладить ее волосы, не сходя с места.

- Господарь буде стрелять? – Асли улыбнулась и кивнула на револьвер, который он по-прежнему

держал в правой руке. Ямочки на щеках. Он положил Смит-Вессон на пол. Медленно привлек к себе, дотронулся до ее рта, поцеловал. Асли в ответ обняла его, прижалась всем телом. Только тогда он

все с нее стащил, уложил на ковер, некоторое время восхищенно смотрел на вызывающе красивую

8

©

грудь, положил руку ей на живот, провел выше. «Она меня не боится», - почувствовал Фаддей. Он, наконец, весь навалился на нее, сжал, насладился нежной тяжестью в своих ладонях, ощутил, как

чутко откликается ее тело на каждое его устремление.

Сигнал тревоги прозвучал над городом вместе с ранним летним рассветом. Линдстем

поднялся, огляделся кругом. Женщина безмятежно спала рядом. Он наклонился к ней, повел

пальцами по спине, еще раз восхитился нежностью ее кожи, прижался губами между лопаток. Она

что-то прошептала по-своему, но не проснулась.

- Я буду тебя помнить! Прощай! – чуть слышно проговорил он.

Тогда Асли повернулась к нему, не открывая глаз, потянулась губами…

У нее были мягкие и нежные губы..

Подполковник направлялся на командный пункт Толстого, при котором Столетов приказал

ему находиться во время боя. Он то и дело останавливался, пропуская колонны солдат: болгарская

пехота занимала позиции на западной и южной окраинах города. Вдали были видно, как турки

покидают свои бивуаки и разворачиваются строем.

На востоке, у горизонта, поднялись несколько столбов дыма. «Гурко начал! Значит, нам здесь

надо продержаться недолго. Ну, с Богом!» - Линдстем украдкой перекрестился.

Из города выходила знаменная 3 бригада ополчения. Мимо проскакал Калитин.

- Ну вот, и мы дождались! – в радостном возбуждении бросил он Линдстему. Осадив коня, командир

бригады обратился к своим солдатам в черных каракулевых шапках.

- Воины! Нам сегодня выпала великая честь! Мы идем в бой под этим знаменем, знаменем

освобождения славянства! Помните, что сей святой стяг соткан на пожертвования православных

русского города Самара! Помните, как вы все клялись на нем в верности и доблести! Не посрамим!

С песней!

Взбудораженные горячими словами командира, а точнее – напором и страстью, с которой он

все это кричал, солдаты затянули «Гей вы, болгары, юнаки, в Балканских горах рожденные. .»

«Продолжение следует», - обещала своим читателям редакция «Военно-исторического

вестника». Федор пролистал весь том, представлявший собой годовую подшивку журнала, но

продолжения не обнаружил. С непонятно откуда взявшимся раздражением, на самого себя,

очевидно, захлопнул солидный переплет.

«М-да, у тех людей маленько другие сложности были…» - подумал Федор. Он поколебался

еще немного и занес-таки данные своей кредитной карты в нужные графы на страничке

оформления электронного билета.

«А почему бы, собственно, и нет?» - убеждал себя Круглов, складывая в портфель зубную

щетку и одеколон.

Напоследок он еще раз перечитал приглашение прийти на игру, которое, несомненно, было

адресовано непосредственно и лично ему. Открыл в полноразмерном режиме фотографию,

некоторое время, не шевелясь, таращился в монитор. Напоследок посмотрел прогноз погоды.

Синоптики обещали на следующее утро холод, - 3, -1; в Москве ожидался ветер при переменной

облачности и температура воздуха около 0.

«Тоже мне апрель… Еще не весна…» - мелькнуло в голове у Круглова.

9

©

Глава 2

Редкое даже для майской Москвы утреннее солнце за окном бодрило. «Если вдуматься, всю жизнь

кружусь вокруг этого города. Сколько всего с ним связано! Но он словно не замечает меня,

равнодушно отворачиваясь всякий раз, когда все уже вроде склеилось. . И тем не менее стремлюсь

в этот Вавилон, всей душой стремлюсь. Чего больше в этом стремлении – неудовлетворенных

амбиций или железы внутренней секреции никак не успокоятся? Или амбиции как раз и рождаются

от выброса тестостерона в кровь?»

Несколько подзапутавшись в этих размышлениях, Федор Круглов попытался прыжком выйти

из стойки на голове. Движение это они учили с Леней на последних тренировках, но получилось

довольно коряво. Привычно усмехнувшись собственной неловкости, он встал на ноги. «Ухмылки