Промелькнувший метеор (книга 1)

И вместо того, чтобы отдалиться от Балтамбера, приблизила его к себе. В свое недолгое ага-султанство она брала его возчиком, зная, что он всегда охранит ее в пути. И позднее, расставшись с должностью ага-султана, она выезжала в гости в его сопровождении. Потом Айганым приглашать стали реже, но она не изменила своей привычке ездить в степь, в предгорья, к лесным озерам. И по-прежнему парой лошадей правил все тот же Балтамбер.

Аульных сплетников это окончательно вывело из себя. Они придумывали слухи один другого грязнее:

— Устанет Айганым в пути, захочет передохнуть, тогда они останавливаются, и Балтамбер гладит ей спину.

— Это что?! Он ее и в озере сам купает.

— Купает? Вы лучше скажите, что их связывает.

— Айганым считает — ездить с батраком хорошо: и он ничего не скажет, и другие не подумают.

— Нашла себе байбише табунщика. Молодого, огромного, богатырской силы.

Передавали из уст в уста, придумывали новые подробности.

А в последние годы сочинили обидное:

— Состарилась ханша, не гладит он ей больше спину.

Но вопреки сплетникам Балтамбер по-прежнему оставался близким человеком Айганым.

Сплетни поползли снова, как только Тани принял пост ага-султана. Не без его усилий они достигли таких размеров, что оскорбляли достоинство всех потомков Аблая. И самого Тани в их числе. Вот тут и начал ага-султан со своими доверенными людьми хладнокровно и обдуманно готовить убийство Балтамбера. Искали самый верный способ и никак не могли найти. Убивать в открытой схватке — еще неизвестно чья возьмет. Нескольким пешим на него пойти — он их расшвыряет кулаками, конных подослать — посбивает с коней своим увесистым соилом. Нет, действовать надо по-другому. И выход был найден.

На юго-запад от Срымбета, неподалеку от Иманских гор, с недавнего времени возникла станица из татар, приписанных к казачьему сословию. Тани завел дружбу со станичным атаманом Салахом, человеком жестоким и корыстным. Он-то и посоветовал султану прикончить Балтамбека из пистолета. Это, сказал он, самое легкое дело.

— Из пистолета? — переспросил Тани. Он знал ружья, знал пушки, знал стрелы, но пистолета и в глаза не видал. — А какой он?

— Вот какой! — и Салах вытащил из кармана небольшой пистолетик.

— Маленький какой. И может убить человека? — недоверчиво покосился Тани.

— Наповал убьет. Слова произнести ваш Балтамбер не успеет.

Салах показал, как надо обращаться с пистолетом и отдал его Тани. Но кто же стал исполнителем этого мрачного поручения? Выбор султана пал на Шепе, старшего брата Чингиза, тщедушного коварного человечка. Он, давно начиненный аульными сплетнями, ненавидел Балтамбера. Не имевший и понятия о чести, он делал вид, что оскорблена его честь. Он давно грозился то проткнуть табунщику брюхо ножом, то срубить ему голову топором. Погоди, останавливал его Тани, случай удобный выбрать надо. И сделать без шума, чтобы никто не знал.

Как хищно обрадовался Шепе, когда Тани вручил ему пистолет. Наконец-то! Договорились так: ночью Шепе найдет Балтамбера в степи, там, где он пасет кобылиц. Найдет будто бы случайно и спросит словно в шутку: «Убить тебя, Балтамбер?» Балтамбер так же в шутку ответит: «Убивай! Только как это ты сделаешь?» И Шепе попросит табунщика отойти и пошире распахнуть на груди свой старый чекпен верблюжьей шерсти. Ничего худого не подозревая, Балтамбер так и сделает. И тогда… Тогда надо стрелять!

Поначалу все шло так, как задумали. Простодушный Балтамбер стал в ярком свете луны против Шепе и даже выпятил свою могучую волосатую грудь.

— Ну, теперь убивай.

Шепе, не показывая пистолета, запрятанного в рукаве, тщательно прицелился и спустил курок.

Пуля навылет пробила грудь. Выстрел был негромким, отрывистым. Балтамбер ничего не понял. Он почувствовал боль, прижал руку к сердцу, но даже не пошатнулся. Шепе выстрелил второй раз в голову. Балтамбер упал, не успев вскрикнуть.

Тут подбежали люди, подосланные Тани — они скрывались неподалеку, — схватили труп, отвезли его к озеру Кылы у подножья Срымбета и так глубоко закопали в глухом овраге, что никому не удалось обнаружить внезапно исчезнувшего Балтамбера.

Напрасно Айганым просила сородичей мужа найти табунщика. Напрасно она отправляла людей в его родной аул. Напрасно ее успокаивал Тани. Мол, испугался дурной молвы и упреков. Поэтому и скрылся в родных краях. Где же его там искать.

После исчезновения Балтамбера Айганым совсем перестала выходить из дома, не вставала с постели. Никто не может достоверно сказать, что здесь было истинной причиной: обычное ли участие в человеческой судьбе или, действительно, она относилась к нему не так, как к другим. Так или иначе, но ей стало совсем худо.

… Чингиз плакал, глядя на мать. Ему горько было смотреть на слипшиеся от пота волосы, на тусклые глаза, на бесформенное расползшееся тело, которым она перестала владеть. Она говорила с трудом и, задыхаясь, жадно ловила ртом воздух.

Чингиз плакал.