Пронзая ткань времени

– Она-то хотела вознаградить, – ответил с довольной улыбкой Персиваль. – Но ты же помнишь, в каком состоянии я был после поединка. Мне пришлось целых два месяца терпеть общество лекаря. Но все уже встало на свои места, и я готов к подвигам в постели моей дамы! Лишь бы мужа куда-нибудь черти забрали. А как твоя дама, одарила тебя своей благосклонностью?

– Почти, – со вздохом ответил Хьюго. – Зимой еле ноги успел унести, когда ее муж с охоты внезапно вернулся. А я по ней тосковал и даже стихи написал. Вот послушай.

Прокашлявшись, рыцарь принялся нараспев читать стихи о прекрасной даме, явно списанные у кого-то из восточных поэтов:

Жизнь отдам за пунцовые губы твои,
Нет на свете безумней нашей любви,
От любви захмелел я, лишился рассудка…

– Смотри, не переусердствуй, – посмеиваясь, прервал приятеля Персиваль. – А то твой гульфик уже в седле не умещается!

– Послушай, Персиваль, здесь недалеко деревушка – Бюре-ле-Пети, кажется. Не желаешь воспользоваться парочкой простолюдинок, а то действительно что-то тесновато в седле стало. Развлечемся, устроим маленькую охоту?

– Не могу отказать такому отважному и благородному рыцарю, как ты, Хьюго, – отозвался Персиваль. – А потом ко мне в замок – устроим пир в твою честь. Я как раз вчера косулю завалил. Вот и дочитаешь свои послания прекрасной даме.

Оба рыцаря пустили лошадей вскачь и вскоре выехали на полянку, на которой находились несколько крестьян, а также женщин и девочек. Увидев рыцарей, все бросились врассыпную.

Персиваль догнал убегающую от него молодую женщину и сбил ее с ног. Какой-то крестьянин закричал: «Лили, Лили!» – но на него набросились слуги Персиваля и принялись жестоко избивать. Рыцарь спрыгнул с коня, схватил за волосы пытающуюся убежать женщину и отстегнул свой гульфик. Затем задрал ей платье и грубо набросился на нее, не обращая внимания на крики жертвы.

Хьюго, соскочив с коня, увидел недалеко хорошенькую черноволосую девочку лет тринадцати-четырнадцати в красном платьице. Она пыталась убежать, но он догнал ее и стал рвать на ней платье. Оба упали на землю. Барон отстегнул свой гульфик и повернул девочку спиной к себе.

Однако девчушка, изловчившись, пяткой сильно ударила рыцаря между ног и точно попала в цель. Раздался дикий рев боли. Хьюго вскочил, согнувшись и держась обеими руками за пораженное место. Воспользовавшись ситуацией, девочка бросилась бежать. Вслед ей понеслись яростные вопли взбешенного рыцаря.

– Все за ней! Догнать, я ее убью, я сдеру с нее кожу, я затравлю собаками! – И почти плачуще добавил: – У меня же завтра свидание!

Персиваль, закончив свое дело, пристегнул гульфик и вскочил в седло. Увидев новую жертву, он направил коня вслед за убегающей девочкой. Слуги обоих рыцарей бросились за ней. Раздался лай собак. Жить девочке остались считаные мгновения…

На опушке леса стояли два монаха в капюшонах, опираясь на посохи. Развитие событий явно застало их врасплох. Девочка подбежала к одному из монахов, упала перед ним на колени, схватила за руки и начала целовать.

– Умоляю, спасите меня, пожалуйста! – захлебываясь слезами, кричала девочка. – Они убьют меня, собаками разорвут! Прошу вас! Я жить хочу, я хорошая! Меня священник хвалил! Пожалуйста!

Девочку колотило от ужаса. К ней подбежал один из слуг, протянул руку и вдруг упал от сильного удара посохом, который нанес второй монах.

Но здесь над девочкой, словно тень смерти, возникла фигура усмехающегося Персиваля на коне, неспешно вытаскивающего свой меч. Вдруг монах, к которому в страхе прижалась девочка, вскинул руку. Раздался негромкий шлепок.

На лице Персиваля появилось изумленное выражение. В левой части его камзола расплылось красное пятно. Рыцарь завалился на бок и упал с коня. Слуги в ужасе замерли и потом бросились обратно, к стонущему Хьюго. Через некоторое время некоторые из них осмелели, вернулись и склонились над лежащим Персивалем.

Девочка перестала плакать и плотнее прижалась к монаху. Она была не в силах поверить, что еще жива. Оба монаха, воспользовавшись замешательством в стане врага, схватили девочку, бросились в лес и скрылись в чаще.

Двое слуг пытались посадить стонущего и ругающегося рыцаря в седло. Другие суетились вокруг лежащего ничком на спине и удивленно смотрящего в небо Персиваля.

Тем временем монахи с едва поспевающей за ними девочкой вышли на глухую лесную поляну. Девочка увидела древнюю полуразрушенную церквушку с высоким шпилем. Она не успела удивиться, как монахи подхватили ее, внесли внутрь церкви и закрыли за собой дверь. Снаружи уже слышался отдаленный лай собак и звуки погони.

Оказавшись внутри, девочка изумленно осмотрелась. Хотя в церкви царил полумрак, здесь она оказалась значительно больше, чем снаружи. Все здесь было для девчушки необычно, совсем не такое, как она привыкла видеть.